Как все начиналось? По итогам Первой мировой войны американской элите не получилось выполнить задачу уничтожения всех мировых империй – Великобритании, Австро-Венгрии, Германии, Османской и Российской империй. Британия и СССР остались, и западному миру надо было уничтожить нашу страну, чтобы не распространяла заразу коммунизма. Надо было натравить на нас соседку Польшу, в которой создали сильную армию, и которая мечтала отомстить России за годы унижения. Пилсудский для этой роли подходил. Но после смерти Пилсудского поняли, что поляки недоговороспособные, и стали готовить Германию для этой роли. Но Версальская Германия была совсем без вооружений, у них даже винтовок не хватало. Но зато была революционная тактика ведения современной войны – маневренной, с применением танков и авиации – блицкрига. Правда, пока только в головах немецких стратегов.
Очень подробный фактический материал приводит историк А. Усовский. Начнём с танковых частей: «…к весне 1939 года LT-35 уже малость устарел (хотя немцы с удовольствием забрали себе 219 этих машин) – но зато завод ЧКД уже год, как разработал новый, куда лучший, танк ТNНР, и только ждал заказа на его серийное изготовление. Поскольку после Мюнхена Праге «старшими товарищами» было рекомендовано поумерить пыл в вооружениях – то чехословацкий генштаб до самого своего конца так и не заказал ещё в 1938 году оговорённую серию в 150 машин. И поэтому руководство фирмы ЧКД с радостью и даже, я бы сказал, с восторгом восприняло весть о кончине ЧСР – в полной уверенности, что уж новым-то хозяевам Богемии их прекрасный, модный и современный танк подойдёт. И они не ошиблись!
Итак, уже в ходе Польской компании вермахт использовал целый танковый КОРПУС, укомплектованный новейшими чешскими танками LT-38. Нечего и говорить о том, что эти танки были также использованы в июне 1941 года, при нападении на нашу Родину…
Продолжим список того, что получил в 1939 году вермахт от чешской армии: «Всего немцы взяли себе 254 горные 75-мм пушки, 241 80-мм полевую пушку, 261 150-мм гаубицу, 10 152-мм пушек, 23 305-мм мортиры и более двух тысяч противотанковых орудий 37-мм и 47-мм калибра.
Само собой, немцы с удовольствием пополнили свои арсеналы отличными чешскими пулеметами – пятьюдесятью тысячами ручных ZB-26 и двенадцатью тысячами станковых ZB-53, благо, эти пулеметы (как и чехословацкие винтовки «маузер») были созданы под немецкий 7.92-мм патрон».
Но революционную тактику ведения маневренной войны надо было опробовать в реальных боевых действиях. В качестве полигона была выбрана Польша, других соседей у Германии не было – Австрия уже была в составе Третьего рейха, страны Бенилюкс слабы, а с Францией воевать фюрер не решился. Перед нападением на Польшу Гитлер говорил, что он пошлет к черту любого правителя, который захочет выполнять роль миротворца. И Германия напала на Польшу. Считавшаяся сильной армией польская не очень уж и сопротивлялась, за три недели проиграла войну, а польское правительство еще раньше сбежало из страны. Но зато немцы опробовали, как их танковые клинья при поддержке авиации прорывали польские укрепления и прорывались в тыл, сея там панику.
На 1 сентября 1939 года в польских бронетанковых войсках (Вгоп Pancerna) насчитывалось 219 танкеток ТК-3, 13 — TKF, 169 — TKS, 120 танков 7ТР, 45 — R35, 34 — Vickers Е, 45 — FT17, 8 бронеавтомобилей wz.29 и 80 — wz.34. Кроме того, некоторое количество боевых машин разных типов находилось в учебных частях и на предприятиях. 32 танка FT17 входили в штат бронепоездов и использовались как бронедрезины. С этим танковым парком Польша и вступила во Вторую мировую войну.
В дальнейшем в боевых частях Вермахта трофейная польская бронетехника не использовалась. Танки Panzerkampfwagen 7ТР(р) и танкетки Leichte Panzerkampfwagen TKS(p) вскоре отдали в распоряжение полиции и охранных частей войск СС. Некоторое количество танкеток TKS было передано союзникам Германии: Венгрии, Румынии и Хорватии.
Нападение Германии на страны Бенилюкс и Францию не входило в планы глобальной элиты, но коль оно осуществилось, не стоило тратить много боеприпасов на поле боя, и поэтому Франция, как и Польша, очень быстро запросила перемирия. Французские офицеры попали в плен, вооружение французской армии – немцам, те стали даже вывозить станки и другое оборудование из Франции, но решили, что разбить Красную Армию им хватит сил, тем более французские вооружения у них есть.
К маю 1940 года французская армия имела 2637 танков нового типа. В их числе: 314 танков В1, 210 —D1 и D2, 1070 — R35, AMR, АМС, 308 — Н35, 243 — S35, 392 — Н38, Н39, R40 и 90 танков FCM. Кроме того, в парках хранилось до 2000 старых боевых машин FT17/18 (из них 800 боеспособных) периода Первой мировой войны и шесть тяжелых 2С. 600 бронеавтомобилей и 3500 бронетранспортеров и гусеничных тягачей дополняли бронетанковое вооружение сухопутных войск. Практически вся эта техника, как получившая повреждения в ходе боевых действий, так и абсолютно исправная, попала в руки немцев.
Весь мир содрогнулся от такой быстрой и блестящей победы над сильной французской армией. Не догадывались, что коллаборационисты во всех слоях французского общества не хотели воевать, именно они провели к власти маршала Петтена, который очень быстро подписал мир с немцами в том же вагоне, где в 1918 году французы подписали капитуляцию. Теперь все стали ждать решающей схватки на европейском континенте немцев с Советским Союзом.
Немцы, начав войну с весьма небольшим количеством танков и самолетов, но за счет применения стимуляторов в войсках решив проблему интенсификации боевых действий, проводя стремительные танковые прорывы, сумели захватить немало складов РККА с боеприпасами и ГСМ, и это помогло им продолжить войну, в которой противник не хотел сдаваться. К тому же применял более мощные танки, и это заставило немцев начать модернизацию своих, устанавливая более мощные орудия, а потом и навешивать дополнительную броню. Так что уже к концу 1942 года французские и чехословацкие танки или были подбиты, или переведены на Западный фронт, где у них не было достойных противников.
Большие потери немцев на Восточном фронте заставили их активно использовать войска своих союзников и коллаборационистов из оккупированных Германией стран. Например, в январе 1944 г. их численность в войсках СС составляла 37,3 тыс. человек, и были среди них и норвежцы (3,8 тыс. чел.), и датчане (5 тыс. чел.), и фламандцы (5 тыс. чел.), а еще голландцы (18,4 тыс. чел.), а также валлоны (1,8 тыс. чел.), и, конечно же, французы (2,4 тыс. чел.), которых к «германцам» сами германцы причислили уже в ходе войны.
Напомним, что «германскими добровольцами» из числа «фольксдойче», которые жили в Норвегии, Дании, Бельгии, и Голландии, а также этническими немцами, которые проживали вне пределов Германии, были полностью укомплектованы целых 12 «добровольческих» дивизий СС: 5-я («Викинг»), 7-я («принц Евгений»), 22-я («Нордланд»), 18-я («Хорст Вессель»), 22-я («Мария-Тереза»), 23-я («Недерланд»), 27-я («Лангемарк»), 28-я («Валлония»), 31-я («Богемия и Моравия»), 32-я («30 января»), 34-я («Ландшторм Недерланд»), 37-я («Лютцов»).
Командование СС сформировало также такие иностранные дивизии, как 23-я «Кама» и 13-я горная дивизия «Хандшар» (из хорватов, а также боснийцев и жителей Герцеговины – мусульман), затем из албанцев была создана 21-я дивизия «Скандерберг», из итальянцев 29-я, из венгров 25-я «Хуньяди», и 26-я «Тембес», из французов состояла 33-я дивизия «Шарлемань» (то есть «Карл Великий»), из литовцев, латышей (15-я, 19-я), эстонцев (20-я), граждан СССР и просто бывших русских граждан (29-я «РОА», 30-я), белорусов, украинцев (14-я «Галичина).
Просчитавшись со своими вооружениями перед началом компании против СССР, немцы уже не могли рассчитывать на победу. А после уничтожения или угона миллионов советских граждан в Германию – и на ничью. Так что безоговорочная капитуляция Германии была предрешена уже после Сталинграда, и уже тем более после Курской битвы. Западные страны за свое унижение не получили девидентов, и сейчас всеми силами пытаются переписать историю Второй мировой войны.
После подписания в 1919 г. Версальского мирного договора, подводившего итоги Первой мировой войны, главнокомандующий союзными войсками маршал Ф. Фош сказал: «Это не мир, а перемирие на двадцать лет». Фош угадал!
Память о Первой мировой была настолько ужасной, что идеи пацифизма широко распространились в Европе. Все что угодно — только не война! Поначалу нацистская Германия была уязвима. Столкнувшись с реальной опасностью, Гитлер бы отступил. Но отступали европейские державы, наполняя его уверенностью в том, что он действует правильно.
Расстановка сил после I Мировой
После Первой мировой левый берег Рейна и полосу правого берега шириной 50 километров объявили демилитаризованной зоной. Франция хотела, чтобы немецкие войска держались от нее подальше.
Но через три года после прихода Гитлера к власти, 7 марта 1936 года, немецкие части демонстративно вошли в демилитаризованную зону. Германия нарушила подписанный ею мирный договор. Французская армия имела полное право вышвырнуть рейхсвер из Рейнской области. И немецкие войска получили приказ не сопротивляться в случае столкновения с французами!
Это был день, когда можно было изменить историю. Требовались прозорливость и мужество. Но в Париже не хотели конфликта, и этот день стал триумфальным для Гитлера. С каждым шагом вялые угрозы Запада производили на Гитлера все меньшее впечатление. Ему грозили, а он не верил в решимость своих противников и оказывался прав, потому что западные державы вновь и вновь шли на уступки.
Давала результаты политика умиротворения, основанная на уступках и потаканиях агрессору. И агрессором была Германия.
Шагом к мировой войне стало требование Адольфа Гитлера «восстановить справедливость и вернуть родину» немцам, которые после разгрома кайзеровской армии оказались вне Германии и были «лишены родины». Европа возражать не стала. В марте 1938 года Австрия вошла в состав Германии. Теперь Гитлер заговорил о судьбе немцев, живущих в Чехословакии. В сентябре 1938 года потребовал, чтобы Чехословакия отказалась от Судетской области, населенной немцами. В противном случае грозил «освободить» судетских немцев с помощью вермахта.
Мюнхенское соглашение 1938
После выступления Гитлера в Судетской области начались волнения. Еще недавно судетские немцы требовали всего лишь широкой автономии в рамках Чехословакии. Теперь — воссоединения с Германией. Правительство Чехословакии ввело военное положение и обратилось к Лондону и Парижу за помощью.
В Лондоне премьер-министр Невилл Чемберлен пригорюнился:
— Демократической стране трудно затеять войну только для того, чтобы помешать судетским немцам самим решать, какое правительство они желают иметь.
Мюнхенский сговор – соглашение, составленное в Мюнхене 29 сентября 1938 года и подписанное на следующий день премьер-министрами Великобритании – Невиллом Чемберленом, Франции – Эдуаром Даладье, Италии – Бенито Муссолини и рейхсканцлером Германии Адольфом Гитлером.
В результате данного соглашения этими западными странами было санкционировано начало захвата Чехословакии фашистской Германией. А точнее, оно предусматривало передачу Германии Судетской области Чехословакии (со всеми сооружениями и укреплениями, фабриками, заводами, запасами сырья, путями сообщения…), а также удовлетворение за счет Чехословакии территориальных притязаний Венгрии и Польши.
Чехословацкие представители не были допущены к обсуждению данного соглашения. СССР также было отказано в участии во встрече. Чемберлен и Даладье приняли условия Гитлера и совместно оказали давление на чехословацкое правительство. В результате, президент Бенеш без согласия Национального собрания принял к исполнению мюнхенский диктат.
Навязанное Чехословакии силой, в нарушение норм международного права и законов станы, отторжение Судетской области стало только началом процесса расчленения страны.
В своей резиденции на Даунинг-стрит Чемберлен после подписания Мюнхенского солгашения подошел к окну и торжествующе потряс документом с подписью Гитлера:
— Друзья мои, мы привезли из Германии мир. Я верю, что это мир на многие годы.
Только Уинстон Черчилль в те дни предвидел трагическую судьбу самой Англии:
— Не думайте, что это конец. Это только начало. Первый глоток горькой чаши, которую нам предстоит испить, пока к нам не вернутся моральное здоровье и мужество и мы не восстанем за свободу, как в былые времена.
Гитлер сделал то, что казалось невозможным: включил в состав рейха Саар, Австрию и Судеты. Осуществил мечту немецких националистов — создал Великую Германию, задача, с которой не справился даже Бисмарк. Немцы были восхищены: великий фюрер брал верх над любыми другими государственными деятелями и получал все, что хотел.
Уже в марте 1939 года германские войска заняли Прагу, завершив поглощение Чехословакии.
Но почему западные государства шли на любые уступки?
Продолжать тему о события Второй Мировой не стану, эта статья о другом, о причинах того, почему европейцы допустили Гитлера с его мыслями до реализации своих планов.
Первая мировая война определила судьбу человечества больше чем на столетие. Это было саморазрушение Европы и бойня европейской молодежи. Она сокрушила уверенность Европы в собственных силах. Породила массовое разочарование, которое десятилетиями определяло настроения западного общества. Западные европейцы понесли в Первой мировой самые большие потери за всю свою историю.
В Первую мировую погибло вдвое больше британцев, втрое больше бельгийцев и вчетверо больше французов, чем во Вторую мировую.
Франция не забыла погибших. Воспоминания о Первой мировой — жизненно важный элемент национального самосознания. 11 ноября 1923 года в Париже на могиле Неизвестного солдата у Триумфальной арки военный министр Андре Мажино зажег «огонь памяти» в честь полутора миллионов французских воинов, павших на фронтах Первой мировой войны.
В Англии среди мобилизованных в армию (это в основном рабочий класс) погиб каждый десятый. А среди офицеров, как правило, младших сыновей аристократических семейств, — каждый пятый! Никогда еще со времени войны Алой и Белой розы британская аристократия не несла таких потерь.
Ужасающим было число погибших среди выпускников элитарного Итонского колледжа. Не вернулся с фронта сын премьер-министра Герберга Асквита. Двоих сыновей потерял будущий премьер Эндрю Бонар Лоу. Погибли двое братьев будущего премьер-министра Энтони Идена, его третий брат был ранен, дядя попал в плен.
Поэт Редьярд Киплинг, певец империи, использовал все свои связи, чтобы его сына Джека — несмотря на сильнейшую близорукость — взяли в армию. Киплинг-младший погиб.
Вот почему после Первой мировой Франция и Англия, боясь новой войны, приняли политику умиротворения агрессоров: пусть делают что хотят, лишь бы нас не трогали!
Гитлер завоевал Европу быстрее, чем пару кварталов в Сталинграде
В этом году мы будем отмечать 70-летний юбилей Победы Советского Союза во Второй мировой войне. Поэтому в День защитника Отечества стоит еще раз напомнить, с кем сражался русский солдат и где в это время были защитники других отечеств.
Голландцы приветствуют немецких оккупантов
Остальные тоже недолго сопротивлялись врагу:
Француженки пляшут в парижском кабаке перед фашистской сволочью
Именно поэтому, по воспоминаниям участников, во время подписания акта о капитуляции Германии 8 мая 1945 года глава немецкой делегации фельдмаршал Кейтель, увидев среди присутствовавших на церемонии лиц во французской военной форме, не смог сдержать удивления:«Как?! И эти тоже нас победили, что ли?!»
Интересно, что фельдмаршал сказал бы сегодня европейцам, призывающим отметить День Победы без участия России. Наверное, напомнил бы, что вермахт завоевал их страны быстрее, чем пару домов Сталинграда.
Как Гитлер покорял Европу. Захватывающие подробности того, чего не было у нас
Путь к осуществлению своих планов по завоеванию мира лежал через особую стратегию, называемую «блицкриг», молниеносная война. Гитлер извлек все уроки из Первой мировой войны, в которой он участвовал и которую Германия проиграла. Эта война велась по правилам классического военного искусства, а немецкий Генштаб был лучшим штабом, который умел разрабатывать военные операции. Недаром, воюя со всей Европой, Германия сопротивлялась столь долго. Тем не менее, та война была классической, это была война армий, а не мирного населения, она состояла из наступлений, стычек, а еще больше из позиционных боев и маневров. Недаром, в ней все увязли, войска гибли со всех сторон бессмысленно и не достигая каких-то серьезных успехов. Символом той войны была «верденская мясорубка» в которой сошлись две армии и в продолжительных боях погибло более миллиона человек с обеих сторон.
Что же случилось в короткий исторический промежуток в 20 лет, что Германия, которая недавно понесла поражение, не только восстановилась, но и смогла мгновенно подчинить себе всю Европу практически без всякого сопротивления? Более того, Гитлер пришел к власти вообще за 7 лет до покорения им Европы. Да, в короткий срок Германия вооружилась современной техникой…. Но ведь и европейские страны не дремали, они тоже модернизировались….
На самом деле, главное же было в новой стратегии войны: теперь в войне участвовали не армии, а все население, Гитлер выбрал стратегию непрямых действий, он стремился разрушить коммуникации противника, их связи, систему командования, он стремился парализовать дух и волю не только армий, но и правительств и народов покоряемых стран. Гитлер понимал, как никто до него: на войне все решает дух. Немецкая дипломатия все время дезинформировала противников, ссорила их и не давала возможности вступить в союз, всем Гитлер обещал поддержку, и все думали, что они обманывают других, тогда как Гитлер обманывал всех. Немецкая пропаганда воздействовала на СМИ Европы и постоянно внушала ужас перед немецкой армией, были проведены показательные акции устрашения, как, например, бомбежка Герники. Страны Европы кишели немецкими шпионами, которые готовы были сразу же начать диверсии на железных дорогах, мостах и других стратегических объектах. Бесконечные агенты влияния и паникеры распускали ложные слухи и сеяли хаос и панику. Когда немецкие танки вторгались, вся эта огромная машина приходила в движение, и люди в ужасе бежали, бросая все. Атака осуществлялась всегда внезапно, в неожиданном месте и армии не успевали среагировать, когда все уже было кончено, сами народы и сами правительства, по сути, капитулировали.
Ниже последует довольно длинная выдержка из книги Максима Калашникова «Вторжение из будущего». Однако, если учесть, что в этой выдержке коротко описано покорение Гитлером всей Европы, то фрагмент нельзя счесть очень большим:
Уже в апреле 1940 года в Париже издается книга «Немецкое вторжение в Польшу», которая сеет ужас перед действием пятой колонны Гитлера…. Западные газеты сообщали о тысячах немецких шпионов, помогавших наступающим дивизиям Гитлера. И, конечно, дикий ужас перед немцами нагоняли газетные фотографии и кадры кинохроники, развертывавшие картины жестоких авиационных бомбежек Варшавы. Заметим: именно яростные налеты на Варшаву окончательно сломили волю высшего руководства Польши, которое в панике бежало из страны.
Польская кампания во всем блеске показала, чего могут добиться отряды особого назначения. …. «Метод глобального ведения войны с использованием переодетых в чужую форму войск, разработанный Канарисом, призван играть в будущем гораздо более значительную роль, чем до сих пор». (Цитируем по книге Д.Мельникова и Л.Черной «Двуликий адмирал» — Москва, Издательство политической литературы, 1965 г., с. 61-62).
Как? Поползли дикие слухи. Лондонская «Таймс» 11 апреля 1940 года сообщала о том, что немцы скрывались в трюмах морских судов, вошедших в порт Копенгагена накануне, что немцы спрятались в железнодорожном пароме, курсирующем между Данией и Германией. Жившие в Копенгагене немцы с удовольствием служили проводниками частей Гитлера, показывая им кратчайшие пути к датским министерствам, радио, почте, телеграфу, узлам управления железными дорогами. Опять заговорили о страшной, вездесущей и всемогущей «пятой колонне» Гитлера.
Перед вторжением в Норвегию Гитлер заимел в ней своего «троянского коня» — верного себе властолюбца, готового лечь под немцев ради обретения власти над страной. Честолюбца и мерзавца, обладающего своей сетью сторонников и боевиков. То был Видкун Квислинг.… Ранее утро 9 апреля в Осло началось с воя сирен противовоздушной обороны. Люди с тревогой узнали о боях в Осло-Фьорде и о том, что стрельба идет на двух столичных аэродромах — Форнебю и Кьеллере. С ужасом люди увидели хищные силуэты немецких бомбардировщиков, которые носились на бреющем полете прямо над крышами домов. Немцы не сбрасывали бомбы, а палили для острастки из пулеметов. Ужас, наводимый Люфтваффе, сработал и здесь. В памяти людей сразу же всплыли картины горящей Варшавы. Около 10 утра радио передало: всем жителям Осло лучше покинуть город. И началась дикая паника.
«… У входов в метро дрались обезумевшие люди, стараясь поскорее укрыться в подземных туннелях. Некоторые пытались спрятаться в подъездах домов, кое-кто бежал к дворцовому парку. Часть населения бежала или пыталась убежать из города; люди катили перед собой детские коляски, забирались на грузовики, брали приступом железнодорожные станции, где весь свободный подвижной состав забился до отказа. Поезда отправлялись в сельские районы». («Ньюве роттердамише курант», 14 апреля 1940 г.) Все были вне себя от страха, уныния и сомнений. Бегущие в шоке и трепете горожане парализовали транспорт, забили дороги, и уже при всем желании невозможно было перебросить норвежские части для боев за город. В это же самое время, пользуясь всеобщей неразберихой в Норвегии, гитлеровцы захватывают аэродромы близ Осло. Тогда же подоспел и быстро соображающий Квислинг. Пользуясь всеобщей суматохой в Осло, он совершил государственный переворот.
Возникло множество слухов. Люди пытались дать хотя бы частичное объяснение чудодейственному успеху немецких десантных операций и последующих действий немецких войск. Норвежцы говорили друг другу, что во всем случившемся немалую роль сыграл саботаж. Были использованы письменные и телефонные ложные приказы, по получении которых норвежские войска преждевременно и вопреки обстановке прекратили сопротивление. Провода, идущие от берега к минным полям, преграждавшим вход в Осло-фьорд, оказались перерезанными.
По свидетельству де Йонга, огромную роль в раздувании шпионско-заговорщических страстей сыграла статья корреспондента «Чикаго дейли ньюс» Леленда Стоува, который, выбравшись из Норвегии в Стокгольм, на весь мир раструбил о том, что немцы создали внутри страны огромного Троянского коня, используя подкупы, тайных агентов и изменников в правительственном аппарате и военно-морском флоте Норвегии. Статью Стоува перепечатывала мировая пресса. 17 апреля 1940 года лондонская «Таймс» опубликовала рассказ англичанина, ставшего свидетелем падения Бергена. И тут передавался слух о том, что войска Гитлера прибыли в порт скрытно, в трюмах грузовых судов.
И вот тут-то и вспыхнула паника, принесшая немцам победу! Дело в том, что у голландцев был корпус гражданской обороны — МЧС по-теперешнему. Наблюдатели из корпуса гражданской обороны, следившие за небом, не имели особых радиопередатчиков и поддерживали связь с обычными коммерческими радиостанциями, вещавшими на население. Эти радиостанции во всеуслышание транслировали предупреждения наблюдателей. Голландские обыватели в ужасе слышали о том, что в воздухе свободно кружатся немецкие самолеты, движутся туда и сюда, сбрасывают парашютистов. Одна паническая новость сменялась другой. Радио сыграло ту же роль, что сегодня — телевидение и Интернет. Смятение лесным пожаром покатилось по стране. Паника парализовала волю голландцев и способность не то, что решительно действовать — а даже здраво соображать. Прилипшие к приемникам голландцы слышали истерические сообщения о страшных немецких самолетах, вьющихся над их головами то здесь, то там. Среди голландцев моментально возникла мания — во всех стали видеть переодетых немецких шпионов и саботажников. Мол, парашютисты переодеты в фермеров, полицейских, почтальонов, шоферов и священников.
Слухи о том, что немцы сплошь да рядом переодеваются в голландскую военную форму, побудили некоторые голландские части к «гениальному шагу»: они сняли с себя знаки различия. Мол, перехитрим этим немцев — и по отсутствию знаков различия отличим своих от врагов. Однако другие части, которые не сняли знаков различия, стали принимать «замаскировавшихся» за немцев и принялись палить по ним. Порядок удалось восстановить только на четвертый день войны, когда войска попросту вывели из столицы.
Будучи уверенными в том, что в Гааге — полно сообщников Гитлера в гражданской одежде и в мундирах голландского образца, власти и военные донельзя ужесточили меры предосторожности. Голландские офицеры потом жаловались на то, что в них стреляют свои же, что местные жители, вооружившись пистолетами, норовят их задерживать. Шпиономания парализовала столицу страны. Стремительно разлетались слухи о том, что в руководстве Голландии засели предатели….Потом разнесся дикий слух о том, будто вода в водопроводе отравлена. Власти по радио пытались опровергнуть его, но добились прямо противоположного успеха..
И по стране покатилась волна самочинных арестов. Солдаты, сержанты, лейтенанты и бургомистры — все они сочли себя вправе арестовывать всяких разных. Только в районе Амстердама, где первоначально планировалось согнать в лагерь для интернированных 800 душ, арестовали шесть тысяч! А если учесть такие же аресты и в других городах страны, то картина социальной агонии Голландии — налицо. Никто не знает, сколько вот так самочинно задержанных оказалось расстрелянными солдатами-конвоирами без суда и следствия. Добропорядочное голландское общество за какие-то пару дней превратилось в сумасшедший дом, набитый ополоумевшими от ужаса, зараженными всеобщей подозрительностью, невменяемыми «пациентами». «В первый же день распространился слух о том, что правительство сбежало. Говорили, что наиболее видные общественные деятели убиты и что немцы высадились на побережье Северного моря… Трудно назвать хоть одного голландского военачальника, которого, согласно слухам, не убивали бы по крайней мере один раз. Дороги, по которым намеревались передвигаться голландские войска, оказывались якобы зараженными отравляющими веществами. Найденный шоколад рекомендовалось немедленно уничтожать, так как он наверняка отравлен. В наших ручных гранатах будто бы оказывался песок вместо пороха, а долговременные укрепления рушились при первом же выстреле из-за плохого качества бетона».
Кое-где советовали осматривать все женские сумки, так как в них могли оказаться ручные гранаты. Рекомендовали также высматривать немецких солдат, одетых в голландскую форму. Советовали немедленно обстреливать автомобили с определенным номерным знаком. «В конечном счете, вы уже не знали, чему можно верить». 12 мая 1940 года в Амстердаме распространился слух, будто выведены из строя сирены для предупреждения населения о налетах авиации противника. Один из голландских беженцев писал после прибытия в Англию: «Я как сейчас вижу перед собой человека, бегущего по улице и выкрикивающего эту тревожную весть. «Откуда вы об этом узнали?» — спросили у него. «Это предупреждение полицейского управления! Сообщайте другим!» Распространение данного слуха является наглядным примером организованной работы пятой колонны. Слух был пущен почти одновременно в разных концах Амстердама и распространился со сверхъестественной быстротой. Конечно, он оказался совершенно необоснованным, но успел разлагающе повлиять на моральный дух населения».
Послевоенные расследования показали, что парашютисты немцев не сбрасывались нигде, кроме районов Мурдейка, Дордрехта и Роттердама и трех аэродромов близ Гааги. По одной простой причине: ВДВ Гитлера были просто малочисленны. Не нашли и никаких подтверждений страшным слухам о стрельбе неизвестных людей по голландским войскам в городах. Полной чушью оказались и слухи об отравлении воды и продовольствия, о таинственных световых сигналах и условных знаках. Немцы поразили Голландию прежде всего не парашютными десантами и не танками, не налетами бомбардировщиков и артиллерийскими обстрелами — они убили ее волной умело поднятого страха. Способность здраво рассуждать отключилась — и вот в момент, когда немецкие танки и мотопехота прут на Голландию с востока, голландские войска лихорадочно перебрасываются к Гааге и Роттердаму, для борьбы с несуществующим восстанием нацистских боевиков! Скорость, с которым рухнуло и раскололось общество в демократической Голландии, поразительна.
Голландия пала всего за пять дней, доставшись завоевателям с целыми-невредимыми паровозами, железными дорогами, заводами, электростанциями, плотинами и каналами. Для ее сокрушения не пришлось уничтожать жестокими бомбардировками всю техносферу и инфраструктуру….
Бельгийский случай — это особая глава триллер-войны. С самого начала немцы в один только день 10 мая 1940 года смогли одержать совершенно реальную — и при этом на сто процентов фантастическую! — военную победу. Именно она стала тем самым шоком, который поверг бельгийцев в сильнейший трепет. И этой победой немцев стало молниеносное падение самой сильной бельгийской крепости, ключа ко всей стране — твердыни Эбен-Эмаэль. Немцы взяли ее десантом с планеров! Они свершили чудо, и это поразило сознание их неприятеля.
Параллельно с развалом армии страх сорвал с места массы беженцев. Уже 10 мая дороги юго-восточной части Бельгии оказались запруженными толпами бегущих от войны людей. Дело в том, что правительство приказало эвакуироваться железнодорожникам и почтово-телеграфным служащим, но население, увидев их поспешный уход, рвануло следом. Движение по дорогам оказалось полностью дезорганизованным. Невозможно стало перебросить войска навстречу наступающим гитлеровцам. Поток беженцев заражал страхом все новые и новые районы, захватывая с собой тысячи их жителей. И вот уже в западную часть Бельгии прибежали полтора миллиона деморализованных, обезумевших людей. Они рвались дальше, во Францию — но французы на пять дней перекрыли границу. А когда они ее открыли, было уже поздно. Немцы начали «удар серпом» через Арденны, и в северную Францию хлынул настоящий людской водоворот, в котором смешались гражданские беженцы с отступающими из Бельгии английскими, французскими и бельгийскими солдатами.
Масса антигитлеровских войск тогда создала дополнительный фактор «психического поражения». Ударив через Арденны к морю, немцы перерезали пути снабжения англо-французской группировки в Бельгии — и та стала отходить к порту Дюнкерк.
Шок и трепет стали перекидываться из Бельгии во Францию, куда рвались толпы ошалевших от ужаса беженцев. Органы французской войсковой контрразведки оказались парализованными: в них не имелось отделов для борьбы с замаскированными немецкими агентами, способными затесаться в массу гражданских беглецов (аналога сталинского СМЕРШа). Сами сбитые с толку, французские контрразведчики поддавались действию самых нелепых и пугающих слухов. Они нашли «выход»: принялись расстреливать на месте всех, кого подозревали в шпионаже и диверсиях. Но беженцев-то — сотни тысяч! Как их профильтровать? То здесь, то там среди французских войск начиналась беспорядочная пальба — по призракам немецких диверсантов. То и дело расстреливали подозрительных местных жителей.
15 мая из города Брюгге на трех автобусах отправили 78 арестованных, сковав их попарно наручниками. Тут были немцы, голландцы, фламандцы, евреи, поляки, чехи, русские, канадцы, итальянцы, французы, датчанин и швейцарец. Их отправили сначала в Бетюн — но там тюрьма оказалась битком набитой, и бедняг повезли в Абвиль на севере Франции. Однако и там мест в темнице не нашлось. Что делать? Вокруг царила страшная паника, в любой момент в окрестностях города могли появится немецкие танки. И тогда 22 арестованных расстреляли прямо в городском парке, у эстрады для оркестра.
Направляемые на юг арестованные из Брюсселя и других городов Бельгии ехали по Франции в душных, запертых на замок вагонах для перевозки скота, на которых вывели аршинные надписи: «Пятая колонна», «Шпионы», «Парашютисты». Многие из этих «шпионов» скончались по дороге.
…20 мая немецкие танки, пройдя сквозь Арденны, достигли атлантического побережья. Лучшие англо-французские части и остатки бельгийской армии оказались в окружении, отходя к Дюнкерку. Так в считанные дни пала к ногам Гитлера Бельгия, пораженная страхом…
После прорыва немцев к морю более миллиона французских, английских и бельгийских солдат были отрезаны от основных сил. Немецкие танковые корпуса продвигались вдоль побережья, почти без сопротивления занимая французские порты. Объятые паникой французы бросали оружие; английская экспедиционная армия отступала к Дюнкерку — это был единственный порт, откуда англичане могли эвакуироваться на родину. Но Гудериан подошел к Дюнкерку на два дня раньше; немецкие танки уже стояли перед беззащитным городом — и тут поступил приказ остановить наступление. «Мы лишились дара речи», — вспоминал Гудериан. «Стоп-приказ» Гитлера стал одной из загадок истории; остановка танков Гудериана позволила 300 тысячам англичан избежать гибели или плена и переправиться через пролив. Продолжение следует
