То что мы не осознали в первый раз
Книга То, что мы не осознали в первый раз | Things I didn’t know the first time | 처음이라 몰랐던 것들
Если не работает, попробуйте выключить AdBlock
Ожидание ответа от сервера
Информация о книге
Скарлет, дочь гениальных часовщиков, стала женой героя Виктора Дамфельда. Во время допроса в полиции её опоили лекарством, вызывающим потерю памяти, те, кто выступал против возвращения Виктора в королевскую семью.
Когда она очнулась воспоминания о том дне полностью стерлись из её памяти, а секреты, которые Виктор тщательно скрывал, были опубликованы на первых полосах газет.
— Мне очень жаль, я действительно любила тебя.
Не в силах объяснить причину, по которой это произошло из-за потерянных воспоминаний, Скарлет решает развестись с Виктором.
Казалось бы, их отношения должны были закончиться на этом, но….
— Почему ты продолжаешь приходить сюда?
— Я просто пришел купить часы.
По какой-то причине даже после развода она продолжает сталкиваться со своим бывшим мужем.
— Если ты не хочешь, чтобы я приходил, просто вернись ко мне. – Медленно произнес Виктор с невыразительным лицом.
Средневековая Англия. Король Ричард Львиное Сердце возвращался домой из крестовых походов, когда был захвачен в плен и заключен в тюрьму в Австрии. Его вероломный брат Джон уже захватил трон и отказывается заплатить выкуп за Ричарда. Между тем, конфликт между саксонцами и норманнами грозит перерасти в гражданскую войну.
Этот восхитительно красивый, умный и тревожный роман, удостоенный Букеровской премии, прослеживает пересечения судеб четырех очень разных людей, травмированных войной, волю судеб оказавшихся на итальянской вилле в конце Второй мировой войны.
Флоренция, 1466 год. Жажда жизни, вкус к приключениям, страсть к власти… Во Флоренции каждый житель обуреваем страстью. Шестьдесят тысяч душ ютятся в этой паутине из шумных улиц, бесчисленных аллей, монастырей и церквей.
Нино Латини известно с детства: чтобы выжить в этом городе, вы должны обладать сильной страстью, и столь же сильной волей. Но великий дар Нино станет и его величайшим проклятием. Нино чувствует вкус любого продукта и их сочетаний так, как не дано никому другому. В эпоху обжорства и показного потребления его уникальный талант лучшего шеф-повара неизбежно ведет к средоточию интриг между сильными мира сего.
Его страсть к красавице Тессине дельи Альбицци, и его стремление создать идеальное пиршество становится смертельным. Нино должен бежать из Флоренции, чтобы спасти свою жизнь. И если Нино когда-либо надеется увидеть свою возлюбленную снова, он должен довериться своей судьбе.
©MrsGonzo для LibreBook
Между МакАлистерами и Стаффордами тянется долгая кровавая вражда. Пепел, битое стекло и гильзы остаются там, где пересекаются пути двух кланов.
МакАлистеры богаты, могущественны и необычайно религиозны. Они спонсируют строительство церквей и верят в то, что единственные спасутся во время апокалипсиса. Стаффорды, напротив, словно прислуживают дьяволу: организовывают рок-концерты, держат ночные клубы и казино.
Кристи МакАлистер знает: Стаффорды — порок и зло, но ее странным образом влечет к ним — так острые предметы, вопреки запретам взрослых, влекут детей. А одна ночь в плену у Дэмиена Стаффорда и вовсе заставит ее грезить о примирении.
Клан опасается, что вера Кристи недостаточно сильна. Или же веры в ее сердце нет вообще, и она — коварный Аспид, соблазненный Тьмой.
Небольшой, камерный, стилистически безупречный рассказ.
Рассказ начинается со сцены, в которой семнадцатилетняя девушка прибывает на первый в своей жизни бал. Акико полна тревоги. Но вот многочисленные улицы Токио остались позади, и она оказывается на широкой, пышно украшенной хризантемами лестнице клуба « Рокумэйкан». Из бального зала несется танцевальная мелодия. После необходимых приветствий, девушка окунается в чарующую атмосферу роскоши и мужского внимания, которое ей предлагает молодой, загадочный французский офицер, очарованный красотой японской красавицы.
Готовый перевод Things I didn’t know because it was my first time / То, что мы не осознали в первый раз: Глава 2.1.
Кримсоны, родная семья Скарлетт Дамфельт, были семьей великих часовщиков. На протяжении всех поколений в семье Скарлетт рождались талантливые, выдающиеся часовщики, но ее родители, которые умерли, когда ей было двенадцать лет, были беспрецедентными гениями.
Даже сейчас, когда она вышла замуж за Виктора Дамфельда и жила в роскоши, в глубине души она сожалела, что не изучила технологию изготовления часов, являвшейся основой семьи Кримсонов и передавшейся из поколения в поколение.
Но сразу после своего 20-летия она вспоминала, как в очень юном возрасте сидела за рабочим столом своих родителей, за которым частенько теряла счет времени, когда только начала работать.
Питавшие огромную любовь к миллиметровому миру часов, родители даже забывали накормить своих детей, начиная рассказывать о новых технологиях. Но стоит отдать им должное, хоть поток информации и был огромен, оба гения рассказывали увлекательным, доступным для понимания языком для своих детей, и ни в коем случае не скучным.
— Это из-за лекарства в твоем чае.
Скарлетт, погрузившаяся в счастливые воспоминания о своем детстве, вскоре пришла в себя от спокойного, вкрадчивого голоса Хью Хантера, офицера королевской полиции.
Она сидела в комнате для допросов в штаб-квартире королевской полиции. Из широкого окна открывался вид на Уилсон-сквер.
Хью Хантер внезапно поднялся на ноги, и Скарлетт замолчала, когда он подошел к ней.
Хью усмехнулся, бросив взгляд на чашку, и достал наручники, которые носил на поясе.
Хьюго продолжал с усмешкой:
— Между прочим, если вы злоупотребляете этим лекарством, ваш мозг начинает защищаться от принудительного восстановления воспоминаний, что в свою очередь и вызывает потерю памяти. Человеческий мозг просто удивителен вы не находите?
— Да, так что, что бы я ни сделал с тобой с этого момента, ты ничего не вспомнишь, когда выйдешь из полицейского участка.
Глаза Скарлетт расширились, а губы начали мелко дрожать от его деловитого голоса.
Не обращая внимания на её страх, Хьюго схватил ее левое запястье, расстегнул наручники и надел на её руку.
Скарлетт усилием воли подавила страх и попыталась освободить руку.
— Я жена Виктора Дамфельда. Вы не посмеете так обращаться со мной….!
Хьюго с силой потянул за второе свободное кольцо наручника, потащив за собой Скарлетт, несмотря на ее отчаянное сопротивление, и повесил его на крючок на стене. Затем он задернул шторы, закрывав окно, и продолжил говорить.
— Твои родители рано умерли, и вместо них тебя вырастил дядя, верно?
— Какое это имеет отношение к делу?
— Я слышал, что нынешний граф Айзек Кримсон, ставший главой семьи в юном возрасте, ослеп, поэтому его дядя, который стал фактическим главой семьи, взял его в заложники, а тебя заключил в рабство. Так что, похоже, нет никого, кто бы мог тебе помочь.
— Мой муж не допустит, чтобы со мной что-то случилось.
Хьюго слегка прищурившись взглянул на Скарлетт, услышав ее решительный голос.
— Сэру Виктору на тебя наплевать.
— Не говорите глупостей. Мой муж любит меня.
— Ты же знаешь, что это не так.
Скарлетт потеряла дар речи от его издевательских замечаний.
Её муж был рациональным и рассудительным.
А еще ненавидел проигрывать.
Поэтому она думала, что такой человек, просто не сможет любить кого-то, кроме себя.
Если бы она так не думала, любовь, которую она питала к своему мужу в течении последних двух, и готовность отдать за него свою жизнь, выглядели бы жалко.
Хьюго как на ладони видел по её лицу одиночество, односторонней любви.
— Неужели ты до сих пор думаешь, что тебе обязательно быть настолько преданной ему? Как я уже сказал, это очень труднодоступный препарат. И раз используется это лекарство, не означает ли это, что есть очень влиятельные люди, которые не хотят, чтобы вы оба принадлежали к королевской семье до такой степени, что тебя приходится допрашивать с помощью них?
Хьюго достал из внутреннего кармана записку с каким-то адресом.
— Я могу связать тебя с человеком, способным достать лекарство, которое ты ищешь.
Скарлетт перевела взгляд на записку, которую он вручил ей.
На лице Хьюго появилось довольно выражение.
Скарлетт глубоко вздохнула и отвернулась к окну.
Всю свою жизнь муж жил в чувстве вины и неполноценности из-за того, что его мать выгнали из королевской семьи из-за него.
Мысль о том, что, если он станет членом королевской семьи, то тогда ей наконец удастся сломать хотя бы крошечный уголок его твердости, которая кажется непробиваемой железной стеной, была намного желаннее для неё, чем помочь вылечиться своему брату.
Она медленно закрыла глаза, думая, что слишком эгоистична в своем желании.
Скарлетт знала, что они все равно не причинят вреда ее телу. Как бы нелепо она ни выглядела в глазах офицера королевской полиции, она хотела, чтобы Виктор увидел её преданность.
Жители Саланти называли ноябрь месяцем пиратов. С сильными морскими бризами и почти ежедневными дождями, ноябрь был просто идеальным месяцем для пиратских кораблей, желавших поживиться на грабеже кораблей военно-морского флота. Но теперь это было уже в прошлом. Благодаря тому, что ее муж почти уничтожил всех пиратов.
Скарлетт сидела на постели, глядя в окно, за которым шел холодный ноябрьский дождь, и думала о об этом. Но она не могла позволить себе долго уклоняться от своих обязанностей. Приподнявшись с постели, она почувствовала головокружение и покачнулась, словно была пьяна.
— Почему у меня так болит голова….?
Скарлетт вышла из спальни, приложив прохладную ладонь ко лбу, и огляделась.
Место было знакомым. Это был номер в отеле, где проходила их свадьба с Виктором.
Но все остальные воспоминания, как будто бы стерлись. Она не помнила, почему оказалась здесь и с каких пор.
Даже ночная сорочка, в которой она была одета, выглядела новой.
Последним воспоминанием, которое она помнила, была комната допроса в полицейском участке, где она сидела лицом к лицу с каким-то мужчиной и пила чай. Однако даже это воспоминание было смутным, как будто оно скоро исчезнет, и она не могла вспомнить, как выглядело лицо того мужчины.
— Что, черт возьми, происходит…?
Оглядевшись, она увидела на столе сегодняшнюю газету.
Проверив дату, Скарлетт в изнеможении опустилась в кресло.
Все воспоминания о прошедшей неделе исчезли из её памяти.
Things I didn’t know because it was my first time / То, что мы не осознали в первый раз
Альтернативное название: 처음이라 몰랐던 것들
Скарлет, дочь гениальных часовщиков, стала женой героя Виктора Дамфельда.
Во время допроса в полиции её опоили лекарством, вызывающим потерю памяти, те, кто выступал против возвращения Виктора в королевскую семью.
— Ты предала меня…
Когда она очнулась воспоминания о том дне полностью стерлись из её памяти, а секреты, которые Виктор тщательно скрывал, были опубликованы на первых полосах газет.
— Мне очень жаль, я действительно любила тебя.
Не в силах объяснить причину, по которой это произошло из-за потерянных воспоминаний, Скарлет решает развестись с Виктором.
Казалось бы, их отношения должны были закончиться на этом, но….
— Почему ты продолжаешь приходить сюда?
— Я просто пришел купить часы.
По какой-то причине даже после развода она продолжает сталкиваться со своим бывшим мужем.
— Если ты не хочешь, чтобы я приходил, просто вернись ко мне. – Медленно произнес Виктор с невыразительным лицом.
Готовый перевод Things I didn’t know because it was my first time / То, что мы не осознали в первый раз: Глава 4.
Хотя в голове у неё всплыли достаточно четкие знания о теории, это был первый раз, когда она использовала инструменты, чтобы починить часовой механизм. Из-за недостатка мастерства, к тому времени, как она смогла починить часы, на улице уже было затемно.
— Ух, ну вот и все. – Счастливым голосом объявила Скарлетт.
Со стороны, казалось, будто она просто сняла заднюю крышку, а потом снова надела её. Однако, когда она вновь собрала часы, которые ранее шли слишком медленно, их механизм заработал в нужном ритме. Шум исходивший от часов тоже исчез.
Горничная Кэндис, вешая часы обратно на стену, сравнила скорость движения их стрелок со скоростью стрелок на своих наручных часах и удивленно сказала:
— Ох, мадам, вы действительно смогли их починить…
В тот момент, когда все дивились её мастерству, дверь неожиданно распахнулась, и в комнату вошел тесть Скарлетт, Грегори Дамфельт. Выражение лица Скарлетт, которое до сих пор было радостным, мгновенно помрачнело.
Грегори подошел и посмотрел на нее своими голубыми глазами, которые унаследовал и его сын Виктор.
— Просто уму не постижимо, и как ты еще можешь смеяться в такой-то ситуации.
При его словах Скарлетт поспешно поднялась со стула.
Грегори в гневе указал на окно и спросил:
— Ты хоть знаешь, что свет на крыльце до сих пор не включили?
Услышав его слова, одна из горничных тут же взглянула на часы, и с округлившимися от страха глазами, заикаясь произнесла:
— П-пр-остите, го-господин! Нам очень жаль! Мы забыли об этом…
— Долг хозяйки следить за работой горничных. Но ты совсем не осознаешь ответственности, возложенной на тебя! И в то время, как моя жена лежит в постели, страдая от психического заболевания, ты умудряешься веселиться и мешать моему сыну занять место, которое принадлежит ему по праву!
Ярлык «человека, соблазнившего принцессу» преследовал Григори на протяжении всей его юности. Более того, заголовки о том, что он соблазнил элегантную принцессу Марину с помощью сильных наркотиков, появлялись в газетах в течении очень долгого времени.
Скарлетт догадывалась, что отношение Грегори к ней было более жестоким, по той простой причине, что он проецировал на неё свой образ, страдая из-за своей униженной гордости.
Как только он начинал ругаться, это обычно продолжалось часами, и от него уставала не только Скарлетт, но и окружающие его люди.
Примерно в это же время закончился прием, который начался после обеда, и Пэйлин вернулся.
Когда он уже собирался постучать в дверь её комнаты, он услышал сердитый голос Грегори изнутри.
— Ты же не неразумный зверь, так как же ты можешь просто забыть то, что недавно натворила, и беззаботно смеяться? Неужели ты ведешь себя так, потому что совсем безмозглая, и просто ты не понимаешь, что ты сделала не так?
Скарлетт стояла, сцепив руки вместе на уровне талии, и ни разу за все время не смогла поднять голову, потому что думала, что действительно виновата.
В конце концов Грегори, который долго ругал Скарлетт, раскрыл свои истинные намерения.
— Итак, если ты хоть немного осознаешь свою вину, то, пожалуйста, перестань упрямиться и разведись наконец.
Из раза в раз он неизбежно переходил к этому.
— Почему ты не можешь просто развестись с ним? Честно говоря, я не понимаю, что тебя здесь удерживает, ведь даже Виктор не считает, что ты достойна его. Если на этот раз тебе действительно жаль, может тогда ты перестанешь цепляться за него? Разве не будет лучше, если ты откроешь Виктору путь для брака с дочерью из приличной семьи?
— Если вы хотите развода…..
В этот момент Скарлетт вспомнила о приказе Виктора не пускать её на вечеринку и тихим голосом произнесла.
— Тогда, пожалуйста, дайте мне немного денег.
— Что ты только что сказала? – Спросил Грегори с таким видом, будто ушам своим не верил.
— Моему брату постоянно приходится пользоваться услугами сиделки, поэтому расходы на жизнь довольно высоки. Даже небольшая часть денег при разделе имущества могла бы……
— Да как ты можешь упоминать о разделе имущества, когда пришла в нашу семью без гроша в кармане!
— В таком случае, я не смогу развестись.
В отличие от смиренно склоненной головы, выражение лица Скарлетт, намерения которой были предельно ясны, стало непреклонным, когда она услышала гневный ответ тестя.
Тем временем Грегори продолжал говорить, все больше повышая голос, как будто не мог простить ей такой наглости.
— Такой слабый духом человек, как ты, легко мог оказаться во власти дьявола, иначе ты бы не осмелилась сказать такое! Если только ты не пытаешься намеренно разрушить нашу семью. Нет, ты должна отправиться в монастырь прямо сейчас. Уходи и не возвращайся, пока не вымолишь прощение за свои грехи!
Пэйлин, пораженный презрением, прозвучавшим в голосе Грегори, немедленно открыл дверь и сказал:
— Прошу прощения, что прерываю ваш разговор. Я пришел, чтобы доложить мадам об окончании обеда, как и обещал.
Когда появился Пэйлин, отпрыск из престижной семьи Редфордов, Грегори, который ругал Скарлетт перед прислугой, неодобрительно скривился, но все-таки перестал кричать на неё.
После того, как Пэйлин поприветствовал Грегори, он вновь заговорил.
— Сэр Грегори, вы не можете отправить жену капитана в монастырь без его согласия.
— Вы не понимаете, о чем говорите, сэр Пейлин. Она опорочила доброе имя моего сына. Если бы это произошло в прежние времена, даже изгнание из семьи, было бы слишком легким наказанием для неё.
Пэйлин попытался урезонить его, но это лишь еще больше распалило гнев Грегори.
Руки Скарлетт начали непроизвольно дрожать, когда речь зашла о том, чтобы сослать её в монастырь. Жена Грегори, мать Виктора, Марианна Дамфельт, почти десять лет прожила в психиатрической больнице, практически не выходя из неё, а теперь вообще находилась в монастыре.
Скарлетт забеспокоилась, что в конечном итоге её сошлют в монастырь, где она останется до конца своих дней.
— Не думаю, что капитан хотел бы этого. Но я немедленно поговорю с ним об этом, и сообщу вам о его решении. – Быстро добавил Пэйлин, а затем вышел из комнаты.
Когда Пэйлин удалился, Грегори тоже с недовольным видом покинул её комнату.
Этот разговор сильно взволновал Скарлетт, поэтому она сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться, когда внезапно обнаружила, что служанки пристально смотрят на нее, и заставила себя улыбнуться.
— Ах, да, я бы хотела попрактиковаться в починке часов, так что, пожалуйста, сообщите мне, если они у вас неожиданно сломаются. Конечно, мои навыки на слишком хороши, но я постараюсь сделать все возможное, чтобы их починить.
Когда все кивнули в ответ на её слова, Полли, кухонная горничная, подняла руку и сказала:
— Мадам, у меня есть сломанные часы.
— Да, но в магазине часов мне сказали, что их не смогут починить, поэтому я просто оставила их себе. Эти часы были сделаны семьей Кримсон.
— А могу я взглянуть на них?
Полли обрадовалась, увидев, что Скарлетт проявила интерес к сломанным часам.
Даже после того, как все служанки удалились, и Скарлетт осталась одна, она не могла сделать ни шагу, потому что чувство стыда и унижения по-прежнему никуда не исчезло.
Затем, услышав мерное тиканье, она медленно повернул голову к настенным часам.
— Во всяком случае, я не потратила этот день впустую. – Прошептала Скарлетт в тишине.
Долгое время она просто стояла и смотрела на часы. Ей было невыносимо душно и грустно из-за событий сегодняшнего дня, но, когда она увидела часы, которые смогла сама починить, на сердце сразу стало как-то легче. Пока она смотрела на них, ей казалось, будто бы родители нежно утешают её.
Герцогиня Дамфельт – это титул, присвоенный королем принцессе Марианне, после её изгнания из королевской семьи, и также так называлась заброшенная пустошь на окраине столицы.
Семья Дамфельт, приютившаяся на холме в дикой местности, использовала немалое состояние, которое принесла с собой после замужества бывшая принцесса Марианна, чтобы выровнять землю и отремонтировать особняк. Вдобавок к огромному богатству своей матери, Виктор тоже смог скопить приличное состояние, благодаря закону, согласно которому, после уплаты всех налогов, вещи, конфискованные у пиратов, становились собственностью капитана.
В семейном лесу Дамфельт, посреди холма с видом на море, с самого утра тренировались военнослужащие морского флота. Пока остальные практиковались в стрельбе из винтовок, Виктор сосредоточился на том, чтобы привыкнуть к серебряному пистолету, украшенному бриллиантами, который ему вручила вместе с медалью королевская семья.
Вытирая пот с лица, он раздраженно пробормотал:
— Это не более чем, декоративное украшение.
Благодаря своему природному таланту и прилагаемым усилиям, Виктор всегда добивался потрясающих результатов во всех дисциплинах и тренировках.
При виде его затруднений, случавшихся весьма редко, Эван, заместитель капитана, весело рассмеялся.
— Может он и выглядят, как декоративное украшение, но он также является и священной реликвией со своей историей и традициями.
— Капитан, сэр Грегори собирается отправить вашу жену в монастырь! – Воскликнул подошедший Пэйлин.
Поскольку Грегори был лишь вторым сыном, он не мог наследовать титул своей семьи, и так же он не смог получить титул, после женитьбы на Марианне, так как их брак изначально не был согласован. Из-за этого добавлять почетное обращение «сэр» к имени Грегори было неверно, но люди использовали его из уважения к нему, также как делали, когда обращались к офицерам или полицейским.
— Даже если это так, вы же не отправите её туда, не так ли?
— Почему ты так беспокоишься? Неужели ты думаешь, что я запру её там на всю оставшуюся жизнь, как свою мать?
— …..Я этого не говорил.
— Но ты подумал об этом.
Когда он произвел два выстрела подряд, олень, стоявший в лесу, упал. Пэйлин не раз наблюдавший за тем, как умирали люди, не мог спокойно смотреть, как умирают животные, поэтому отвернулся, чтобы не видеть его предсмертную агонию.
Между тем Виктор продолжил.
— Не волнуйся, этого не произойдет. Моя жена лишь предала меня, а не сошла с ума.
После того, как Виктор снова выстрелил в еще живую мишень в последний раз, смотритель охотничьих угодий унес оленя.
При виде туши оленя, истекающей кровью, Пэйлин крепко зажмурился. Но, когда он снова открыл глаза, то увидел, что Виктор уже ушел и с ним остался только Эван.
— Не думаю, что тебе стоит вмешиваться в их семейные дела. В конце концов твое вмешательство бессмысленно.
— Я знаю об этом, но также я знаю и то, что капитан до сих пор не забрал герцогиню Марианну из монастыря.
— Ну-у, должно быть, у него есть веская причина для этого.
— И все же она его мать.
Пэйлин вздохнул и взъерошил свои рыжие волосы. Несмотря на то, что он тоже считал свое вмешательство бесполезным, он не мог не беспокоиться об этом.
В тот же день за ужином Скарлетт взглянула на Виктора, который некоторое время сидел молча напротив неё. Он ужинал в официальном наряде, как и в первый день их свадьбы.
В первые дни после свадьбы она часто наблюдала за его изысканными манерами во время ужина.
На протяжении двух лет их брака его поведение за столом всегда оставалось неизменным. Даже в те дни, когда Скарлетт радостно смеялась, или, когда она сидела напротив и печально плакала, он продолжал спокойно есть, не теряя достоинства во время трапезы.
Скарлетт, которая теперь тоже сохраняла невозмутимое выражение лица во время трапезы, заговорила.
— Виктор, сэр Пейлин уже рассказал тебе о монастыре?
При его словах, произнесенных безразличным тоном, Скарлетт нечаянно уронила ложку на тарелку.
Виктор никак не отреагировал на её слова и смех, но она не хотела заканчивать на этом разговор, поэтому снова заговорила, слегка нахмурив брови.
— Думай, как тебе заблагорассудится.
— Это не должно продлиться дольше. Пожалуйста, приезжай за мной через месяц.
Скарлетт позвала его по имени и подождала, пока он посмотрит на неё, прежде чем заговорила.
Когда Виктор обратил на нее внимание, она ласково сказала:
Тем не менее, после этого подтверждения, Скарлетт как всегда почувствовала радость, хотя и немного смешанную с горечью от одиночества.
Готовый перевод Things I didn’t know because it was my first time / То, что мы не осознали в первый раз: Глава 3.1.
Мать Виктора, ранее находившаяся в психиатрической больнице, теперь жила в монастыре.
Она была дочерью короля, поэтому жила не зная невзгод, окруженная любовью и заботой своей семьи, пока однажды не встретила на вечеринке молодого дворянина из знатной семьи. Она провела с ним ночь и родила ребенка. В то время она была помолвлена с наследным принцем Вестины, соседней страны. Естественно, после этого инцидента помолвка была разорвана, а её с позором изгнали из королевской семьи.
За свой позор и понижение статуса она винила сына, родившегося после одной ночи, что провела с молодым аристократом.
Он делал все ради того, чтобы его признали. И даже если бы ему пришлось потратить всю свою жизнь, чтобы уничтожить пиратов, он не пожалел бы об этом.
По мере того как его план набирал популярность среди жителей Салантии, семья Ирен начала рассматривать возможность признания единственного внука короля, Виктора Дамфельта, членом королевской семьи.
По прошествии некоторого времени, наконец было начато расследование, которое должно было проверить его окружение и подтвердить, что у него нет моральных недостатков, чтобы стать членом королевской семьи. Вполне естественно, что среди его окружения проверку должна была пройти и его жена, Скарлетт Дамфельт.
Перед расследованием Виктор предупредил, чтобы она не говорила ничего лишнего, и Скарлетт намеревалась именно так и сделать. Но когда Виктор сказал, что она призналась во всех его недостатках, Скарлетт действительно начало казаться, что она сошла с ума, потому что она вообще не могла вспомнить процесс допроса.
«Неужели у меня действительно проблемы с головой?»
Она не могла с уверенностью опровергнуть это умозаключение, поскольку у неё самой появились сомнения на этот счет из-за потери воспоминаний.
И поэтому она еще больше испугалась слов Виктора о том, что он отправит её в монастырь.
— Нет, не отправляй меня в монастырь. – твердым тоном произнесла Скарлетт с испуганным лицом.
Виктор был очень зол, так что, скорее всего, говорил не в серьез. Но даже зная об этом, Скарлетт не смогла сдержаться, и словами сами собой вырвались из её уст.
После того, как она все время отвечала бессвязно, а потом внезапно заговорила твердым голосом, красивые черты лица Виктора исказились гневом, и на миг даже показалось, что он сейчас её ударит, но затем он развернулся и молча вышел из комнаты со своими людьми.
Когда он ушел, Скарлетт собрала оставшиеся силы, скинула недопитую бутылку со стола, и развернула газету, лежавшую под ней. На первой странице было напечатано множество причин, по которым Виктор не мог стать членом королевской семьи. А письменные показания, которые она написала самолично, были напечатаны на следующей странице.
Это без сомнения был ее почерк и ее подпись.
Убедившись в этом собственными глазами, Скарлетт медленно осела на пол.
— Этого не может быть…. Я не могла этого сделать…
Из-за слов, сорвавшихся с её губ, Виктор больше никогда не сможет быть признан королевской семьей. Более того, его даже заклеймили как хладнокровного, бессердечного человека, который собственноручно отправил свою мать в психушку.
Это был большой шрам на чести, которую Виктор ценил превыше своей жизни.
Несмотря на то, что все улики указывали на неё, Скарлетт сводило с ума то, что она не могла вспомнить ничего из того, что происходило во время допроса.
Чувствуя неимоверное давление от сложившейся ситуации, её дыхание участилось, однако на разум в тоже время опускалась все более плотная завеса темноты. И со временем даже сцена, где она пила чай в допросной, стерлась из ее памяти.
Вернувшись домой в тот вечер, единственное, что Скарлетт могла делать, это извиняться всякий раз, когда видела своего мужа.
Но Виктор никак не реагировал на извинения Скарлетт и больше не упоминал о том, что она сделала. Вместо мужа инициативу подхватил её тесть, Грегори Дамфельт, который пришел в ярость, узнав из газет, что она натворила.
Шаткое эмоциональное состояние Скарлетт, переживавшей из-за случившегося, еще больше усугубилось, когда он начал распекать её, говоря, что она стала препятствием на пути его сына.
К счастью, на конец года был запланирован ленч, так что она смогла немного отвлечься, убивая время, пока занималась подготовкой к нему. Этот обед должен был проводиться в честь вступления Виктора в королевскую семью, но он не стал отменять его.
В день ленча Скарлетт, одетая в ярко-красное бархатное платье, вышла из гардеробной и уже собиралась спуститься вниз, чтобы встречать гостей, когда один из людей Виктора, Пейлин Рэдфорд, остановил ее.
— Сегодня проводится обед, так что вы не можете покинуть свою комнату.
Скарлетт, недоумевая от его слов, неосознанно наклонила голову набок.
— Капитан не хочет, чтобы его жена присутствовала на обеде.
На борту корабля «Рубид», капитаном которого был Виктор, находились только избранные люди из элиты. Все его подчиненные были детьми из престижных семей, имели лучшие оценки и выделялись крупным телосложением. Среди них Пэйлин был известен, как второй лучший боец после Виктора.
Услышав резкие слова Пэйлина, загородившего собою дверь, Скарлетт остановилась и медленно раскрыла губы.
— Виктор не хочет, чтобы я появлялась на глазах у других людей?
Пэйлин на мгновение задумался, прежде чем ответить.
— Потому что ему стыдно?
Пэйлин на краткий миг нахмурился, почувствовав себя неуютно от её вопросов, но потом снова вернул маску безразличия на свое лицо.
Скарлетт некоторое время молча смотрела на Пэйлина, а потом кивнула.
— Тогда я оставлю вас.
Пейлин поклонился и уже собирался открыть дверь, когда вдруг остановился.
С выражением горечи на лице Скарлетт направилась к стулу, стоявшему у окна в гардеробную.
Увидев куда она идет, Пэйлин, намеренно ожесточив выражение лица, сказал:
— Пожалуйста, держись подальше от окна. Капитан сказал, что его жены сегодня нет в особняке.