правая тематика что такое
ПРАВАЯ ИДЕОЛОГИЯ
Считается, что деление на «правых» и «левых» в политике является отсылкой к известной притче Иисуса Христа: «Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся перед Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира».
Таким образом, изначально правые ассоциировали себя с религиозно настроенными людьми, чтящими церковь, семью, государство, короче, живущими по заповедям Нагорной проповеди. Левыми же были богоборцы, атеисты, либералы, приверженцы прогресса. Одним словом, правыми были консерваторы всех видов, а левыми либералы, социалисты и коммунисты.
Однако с самого начала в такую классификацию была заложена некая путаница, потому что притча Христа продолжается следующими словами (о тех, кто стоит по правую руку и попадет в Божье Царство): «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня, был болен, и вы посетили Меня, в темнице был, и вы пришли ко Мне…». Очевидно, что здесь развиваются темы, которые в политике называются «социальной защитой», риторика «голодных и угнетенных» всегда была главной для социалистов и коммунистов, которых считали «левыми». Тем не менее, общая атеистическая и антирелигиозная позиция коммунистов привела к тому, что ярлык «левых» прилеплен был именно к ним.
По другой версии термины «правые» и «левые» появились во французском Учредительном собрании времен революции (1789–99), депутаты которого, представляющие разные политические силы, рассаживались по местам в определенном порядке. Левое крыло досталось якобинцам, стремившимся к радикальному изменению существующего строя, центр «населили» жирондисты — колеблющиеся республиканцы, а правое крыло — сторонники конституционной монархии. С тех пор «правыми» стали называть всех, кто выступает за сохранение статускво, консерваторов, «охранителей», «довольных» существующим порядком, а «левыми» — напротив, радикалов, прогрессистов, «реформаторов», т. е. «недовольных». Эта трактовка до сих пор является доминирующей в западной политологии (М. Дюверже, Ф. Гогель и др.).
Спектр правых политических течений чрезвычайно широк: к ним относят и либерализм (в классическом понимании этого термина), и консерватизм, и монархизм, и национализм, и традиционализм, и даже фашизм. Представители двух крупнейших лагерей в «стане» правых — либералы и консерваторы — традиционно исходили из представлений о человеке как суверенной личности и выступали с позиций признания незыблемости частной собственности и установленных законов. Между тем, между ними существовали фундаментальные различия.
Консерваторов, при всем разнообразии их взглядов, идей и настроений, объединяет особое отношение к традиционным ценностям общества и высокая оценка роли государства и религии. Являясь защитниками частной собственности и свободного предпринимательства, консерваторы выступают за укрепление роли государства как в экономике, так и в социальной жизни общества.
Либералы, как и консерваторы, в экономике выступают за свободу предпринимательства. В отношении же институтов государственной власти их позиция заметно отличается. Либералы — сторонники минимального вмешательства государства в экономику, социальную жизнь общества, духовную сферу, личную жизнь граждан.
Подобные представления о роли государства в рыночном обществе сложились еще в XVII–XVIII вв., когда класс буржуазии, боровшийся с иерархическими регламентациями средневекового общества, выработал концепцию ограничения власти. Кроме того, провозглашая самодостаточную ценность свободы индивида во всех сферах, либералы нередко выступали с антиклерикальных и анархистских позиций, что совершенно неприемлемо для консерваторов. Вместе с тем, на протяжении XIX–XX вв. позиции либералов и консерваторов менялись, в зависимости от конкретной исторической обстановки.
Часто случалось, что либеральные партии выступали с ярко выраженных консервативных позиций, а консерваторы, наоборот, заимствовали у оппонентов их основные программные положения. В русской общественно-политической мысли разделение на «правых» и «левых» носило еще более ярко выраженный ценностный характер.
По словам философа С. А. Франка («По ту сторону «правого» и «левого», 1931), до Октябрьской революции для русской интеллигенции понятие «правые» означало «реакцию, угнетение народа, аракчеевщину, подавление свободы мысли и слова, произвол власти», а понятие «левые» — «освободительное движение, освященное именами декабристов, Белинского, Герцена, требования законности и уничтожения произвола, отмены цензуры и гонений на иноверцев, заботу о нужде низших классов, сочувствие земству и суду присяжных, мечту о конституции… сочувствие всем “униженным и оскорбленным”».
Однако после 1917 г. произошло переворачивание понятий: «Мы привыкли… что “правые” находятся у власти и охраняют существующий порядок, а “левые” стремятся к перевороту, к установлению нового, еще не существующего порядка. Но когда этот переворот уже совершился, когда господство принадлежит “левым”, то роли, очевидно, меняются: “левые” становятся охранителями существующего… тогда как “правые” при этих условиях вынуждены взять на себя роль реформаторов и даже революционеров. Все усугублявшаяся терминологическая путаница наблюдалась и в западных странах. В XX в. произошли значительные изменения во взглядах правых. Серьезному переосмыслению подвергся один из краеугольных камней западного мировоззрения — принцип индивидуализма, вступивший в глубокое противоречие с реальными потребностями общества, с идеей общественного блага. Ныне многие идеологи правых выступают за отказ от абсолютного индивидуализма в пользу “коммунитаризма”» (Дж. Роулз).
На практике ревизия классического либерализма привела к «полевению» всех ведущих традиционных правых партий Запада. В Великобритании консервативная партия нередко критикует правящую лейбористскую с «левых» позиций. ХДС в Германии осуществляет на практике программные требования СДПГ.
Трансформация традиционной либеральной модели в большинстве стран мира вызвана значительными переменами в экономике, прежде всего, ее глобализацией.
Классическая буржуазная демократия возможна лишь в обществе, где экономика основана на принципе свободной конкуренции. С появлением монополистического капитализма, азатем и ТНК, роль демократических институтов неизбежно уменьшается. Реальная власть осуществляется через внедемократические механизмы управления. Западный мир все более становится тоталитарным обществом, и в этих условиях противопоставление правой и левой идеологий в классическом их понимании теряет смысл. Они просто используются в качестве инструментов для решения ТНК, глобальной олигархией (глобархией) чисто прикладных и локальных задач.
Так, если левые идеи исподволь диктуются антиглобалистам, являющимся на самом деле частью «нового мирового порядка», а не его антиподом, то правая идеология активно используется для вовлечения в орбиту западного мира новых регионов. Она служит инструментом для размывания устоев традиционных обществ, создания предпосылок для управляемого кризиса в странах, находящихся вне влияния Запада с целью полного их подчинения глобархии. Неудивительно, что попытки навязать либеральную модель общественно-экономического устройства в условиях, когда страны классического либерализма уже от нее отказались, неизменно оборачивались драматическими социальными потрясениями в странах, где она внедрялась. Это особенно ярко проявилось в странах бывшего соцлагеря и республиках СССР.
Приход либералов к власти в России в 1991 г. усугубил кризис в стране и поставил государство на грань катастрофы. Столь же плачевными были результаты проведения либеральных реформ и в других странах СНГ.
Современных либералов трудно назвать правыми в собственном смысле этого слова. Младореформаторам 1990-х гг. не была присуща ни «охранительная» функция, ни уважение к собственности (вспомним «сгоревшие» в 1992 г. вклады населения и итоги приватизации). Они, не задумываясь, попирали основы общества, сознательно содействовали развалу страны.
Современные российские партии, позиционирующие себя как «правые» (СПС, «Яблоко» и др.) также имеют с правой идеологией мало общего. Они активно используют социал-демократическую риторику, отрицают национальные ценности, традиционно защищаемые правыми, открыто примыкают к радикальному, революционному крылу, которое пытается расшатать общественные устои, нарушить с трудом сложившийся баланс в социуме, сломать существующий порядок (см. Каспаров, Нацболы).
Трудности однозначных дефиниций в отношении «правых» и «левых» свидетельствуют о том, что эти метафоры, как и многие другие политологические категории, введенные в оборот 200–300 лет назад, изжили себя и не схватывают современных феноменов, которые требуют новых теоретических понятий.
Правое движение в России. Взгляд изнутри
Про правое движение в России таким, каким оно стало в настоящее время, пишут многое. Кто-то его превозносит, кто-то — поддерживает и пропагандирует, а кто-то — нещадно критикует и даже насмехается. В любом случае, субъективных мнений навалом, однако я всё же решил написать данную небольшую статью, в которой расскажу вам о ситуации в данном лагере с позиции бывшего его участника, который по целому ряду причин идентифицировать себя как «правого» с недавнего мнения не имеет ни малейшего желания.
Наверняка, многие «правые» (далее — без кавычек) со мной не согласятся, но за 6 лет пребывания в их среде я так и не увидел у участников движения чёткой однозначной идеологии. Взгляды абсолютно разнородны, кто только под имперскими флагами не ходит: встречаются и монархисты-государственники, и авторитарии, и нацдемы, и национал-«социалисты», и безидейные субкультурщики, чей протест носит исключительно бытовой характер.
Государственничество и тяга к сильной руке порой принимает откровенно клинические формы
Более того — даже в национальном вопросе, главном для правого движения, встречаются
разногласия. Проистекает данное противоречие из размытости и стереотипизированности понятия «национализм». В правой среде можно встретить не только националистов, но и шовинистов, нацистов, расистов, фашистов и прочих людей, чьи взгляды на вопросы национальности зачастую рознятся. И если одни хотят очистить юридическим путём территорию РФ от мигрантов и вести политику в интересах русского большинства, то другим данных мер недостаточно — они мечтают о мировой гегемонии, истреблении инородцев по расовому признаку и беспрекословному подчинению оставшихся в живых Истинным Ариям. Что же касается социальных и экономических требований, то тут царит не меньшая неразбериха — кто-то ратует за частную собственность и замену «инородных» элит на русские, а кто-то грезит об огосударствлении экономики.
О социальном вопросе хочется пару слов сказать отдельно. Где-то после 2010го (по моим ощущениям) года правые активно взяли курс на массовое распространение своего влияния на сферы деятельности, ранее их не интересовавшие. Так появилась борьба за ЗОЖ, гуманитарные акции (посещение детдомов и больниц, помощь малоимущим) и борьба за умы трудового народа. Поход на социальную сферу породил самый неповоротливый и, не побоюсь этого слова, абсурдный отросток активизма — «Правый Первомай». Как известно, 1 мая 1886 года социалистические, коммунистические и анархические (читай — ненавистные правым) организации США и Канады устроили ряд митингов и демонстраций, выдвинув в качестве одного из основных требований введение восьмичасового рабочего дня. Однако, соблазн заявить о себе из года в год оказывается сильнее зубовного скрежета при упоминании левого лагеря, поэтому сторонники частной собственности и крепкого государства подгоняют грубым напильником откровенно социалистический и либертарный праздник под интересы нации.
Первомай под имперскими знаменем — знаменем царей, помещиков и угнетателей больше похож на злой оксюморон, нежели на праздник труда.
За идеологической чехардой следует не менее раздражающий фактор — это идеализация русского народа и попытка его искусственного очищения от нежелательных элементов. Правая пропаганда, сформировав в большинстве последователей чёткий стереотипизированный образ «Настоящего Русского Человека», сама себя загнала в маргинальный и идеологический тупик. Кто такой Русский мужчина в их представлении? Трезвый, успешный, гетеросексуальный и маскулинный человек славянской внешности, основной ценностью которого являются нация, семья, друзья, добро и справедливость. Русская женщина, в свою очередь, ассоциируется со скромной, здоровой девушкой, ставящей во главу угла семейный быт, чистоту крови и материнство. На деле же правые сталкиваются не только с подходящими под данный образ представителями нации, но и с пьющими, равнодушными, эгоистичными, недалёкими русскими мужиками, с курящими развратными и расчётливыми девушками, с люмпенизированной и деградирующей русской молодёжью. Нет ничего странного в том, что подобный диссонанс приводит к частичной русофобии, которая начинает выражаться в каком-то полуистеричном отсеивании неугодных им черт. Так начинают рождаться тезисы «кто пьёт — тот не русский», неугодные элементы русского народа нарекаются «россиянами», поддерживающие левые идеи — «жидами» и «совками», а в стане «истинно русских» остаются лишь сами правые + некий процент тех, кто подходит хотя бы под 70% условий (как мне сейчас кажется — под 100% не подходят даже большинство самих радетелей-моралистов).
Конечно, в 2010—2012 году правым, благодаря ЗОЖ-тематике удалось набрать неплохую массу трезвой и перспективной молодёжи. Русские пробежки, славянские забавы и прочие культурно-оздоровительные мероприятия, ставшие ответом на алкоголизацию и деградацию населения, притянули большое количество русских спортсменов и противников вредных привычек. Однако, набрав поддерживающую их критическую массу, правые не смогли сделать последующий шаг, шаг политический, и яркий пример тому — движение «Сопротивление», так резко набравшее популярность и так же резко заглохнувшее в самом разгаре своей деятельности. Движение, которое могло вывести около тысячи хорошо физически подготовленных, решительных активистов на зимние анти-едросовские протесты, так и не смогло сориентироваться по ходу протестов, и, судя по мнению со стороны, превращается ныне в законспирированный спортивный кружок, поругивающий и обличающий власть. Само же ЗОЖ-движение выродилось в акции турникменов, последователей успешного коммерческого проекта «Миша Маваши» и стало ассоциироваться у целевой аудитории как немного двинутая секта инакомыслящих. Вообщем, хотели как лучше, а получилось как всегда — те, кого пытались образумить, насмотрелись на ЗОЖ до такой степени, что стали бухать еще сильнее.
Очередная неэффективная агитация
Так и маятся правые, выдумывая, кто же такие русские — то ли непьющие, то ли рожающие, то ли не верящие телевизору. И никак не могут понять, что русских, прежде всего, нужно обозначить как общность, способную объединиться ради единой цели, хотя объединение по национальному признаку, как бы этого не хотели сторонники единства нации, не разрешает острых социальных и классовых противоречий.
Конечно, путаница и неопределённость — это не первопричины неудач правого движения. Рыба гниёт с головы — и голова в данном случае у движения похожа на смесь фильма ужасов и цирка. С одной стороны — ультраправые радикалы, расисты, нацисты, чьи циничные убийства инородцев, рассуждения на тему расового превосходства, hate-edge и экстравагантная точка зрения на мировую историю привлекают лишь радикализированные и отчаявшиеся элементы социума, но никак не массы. С другой стороны — поткины и дёмушкины, чьи слова зачастую одиозны, а действия оппортунистичны, марцинкевичи, чьё стремление к материальной выгоде и красивой жизни превращает идеологию в красочное шоу с фаллосами, скрытой рекламой и рэпом на СпасибоЕва, крыловы, соловьи и торы, выглядящие откровенно смешно благодаря своим попыткам отбелить национализм от налета скинхед-нулевых. Лидеров, за которыми потянулся бы простой народ, лидеров не медийных, не скомпроментированных, в движении нет. Нет в движении Буданова, нет Гюрзы, нет эдакого Бодрова-младшего, за которого адекватная часть национально мыслящих людей встала и пошла бы умирать ради своей «великой цели».
И после подобных представлений правые искренне верят в поддержку народных масс
А, собственно, в подобной среде им очень тяжело появиться. Конечно, она обладает умными и думающими людьми, заявлять о том, что среди правых сплошь дебилы и дегенераты — так же глупо, как и заявлять о том, что все анархисты — педики, наркоманы и космополиты. Того же Тихонова, почитав его письма из заключения, нельзя назвать дебилом или быдлом, те же Крылов и Соловей являются интеллигентами, тот же Просвирнин, несмотря на его комплексы и фантазии — весьма начитанный и образованный человек. Есть среди правых и добрые, ранимые русские, которые приходят в soft-организации, видя несправедливость и безнаказанность на улицах своих городов. Я даже больше скажу — таких если и не большинство, то процентов 50 точно, да и сам русский национализм — по большему счёту ответная реакция на государственную политику. Чеченские войны, терракты, нерегулируемая миграция, сдерживание кавказской проблемы финансами и карт-бланшем на безнаказанность — все эти меры и приводят к правым подавляющее большинство аудитории. Но не стоит так же отрицать, что среди правых присутствует немалое количество каких-то, пардон, клинический идиотов, маргиналов и закомплексованных личностей. Особенно ярко это стало проявляться после популяризации интернета. Нежелая видеть истинных причин своего столь печального положения, они верят и пропагандируют идеи «жидовского заговора», «оккупации Руси», ратуют за приход к власти сильного тоталитарного лидера, Царя, изобличают христианство, страдают неаргументированной ненавистью ко всем представителям других национальностей, не делая никаких исключений.
Например, додуматься до того, что миграция — это проблема, порождённая исключительно капитализмом, что для исчезновения мигрантов с улиц городов нужно бороться именно с ним, а не резать «оккупантов» в темных арках, клинические идиоты правого движения просто не в состоянии. П
Правые (политика)
В политике правыми (наиболее крайние формы называют ультраправыми или праворадикальными) традиционно называются многие направления и идеологии, противоположные левым: правые выступают за естественное (за исключением радикальных правых) неравенство и придерживаются принципов капитализма.
Иное понимание: правая идеология — идеология социального господства, выражающая интересы господствующего социального класса или определенной властвующей группы внутри господствующего класса. Левая же идеология — идеология оппонирования власти, которая отрицает легитимность существующего господства и предъявляет политическую альтернативу, востребованную новыми господствующими группами или (и) нижними классами, претендующими на участие в распределении богатства и власти. [1]
Термины «правые» и «левые» возникли во времена Французской революции и касались расположения мест в парламенте. Сидевшие справа выступали за сохранение Старого порядка (монархии, аристократии и официальной церкви). Политика левых определена не так четко, потому что возникала во многом в качестве реакции на политику правых.
Содержание
История
Термины «правые» и «левые» впервые появились в французском Национальном Собрании времен Великой Французской революции. В нем возникли три направления: справа сидели фельяны — сторонники конституционной монархии; в центре сидели жирондисты — умеренные сторонники республики; слева сидели якобинцы, выступавшие за радикальные преобразования. Таким образом, изначально правыми называли тех, кто желает сохранить существующее положение (консерваторов), а левыми — тех, кто выступал за перемены (радикалов).
До середины XIX века либералы, выступавшие как за политические свободы, так и за свободу предпринимательства, рассматривались как левые. Но затем, с развитием социалистических идей, левыми стали называть прежде всего их сторонников, стремившихся к социальному равенству. Правые же партии выражали интересы монархистов, легитимистов, крупного землевладения и клерикалов.
В XX веке появилась идеология фашизма, сочетавшая радикальный этатизм и отрицание демократии с критикой социального неравенства — не случайно партия Гитлера называлась национал-социалистической рабочей партией. Фашистов традиционно относят к правым («крайне правым»), но они принципиально отличаются от либералов, которых сегодня относят к правым, поскольку они выступают за уменьшение участия государства в экономической жизни (в частности, за снижение налогов и расходов бюджета). Именно за такие убеждения правых либералов во второй половине XX века начали называть правыми, так как прежние традиционные правые (монархисты, клерикалы) утратили популярность.
В связи с тем, что двухполюсная политическая шкала («правые» и «левые») не позволяет достаточно корректно отразить взгляды как на роль государства в контроле жизни общества, так и на роль государства в обеспечении социального равенства, то всё чаще используется четырехполюсная шкала (диаграмма Нолана), предложенная американским либертарианцем Дэвидом Ноланом в 1970 г. [3] [4] :
Что такое политическая идеология. Кто такие правые и левые?
«У того, кто в шестнадцать лет не был либералом, нет сердца; у того, кто не стал консерватором к шестидесяти, нет головы».
Бенджамин Дизраэли, премьер-министр Великобритании
Например, коммунистическая идеология предполагает общественную собственность на средства производства, полное социальное равенство. Главным методом перехода от капитализма к коммунизму провозглашается революция.
В то же время политическая идеология может работать во благо. Она дает систему ориентиров и ценностей, настраивает на достижение определенного идеала. Идеология объединяет людей, может мобилизовать их на решение определенных задач.
Коммунизм был официальной идеологией в Советском Союзе. Фото: РИА Новости / Лев Поликашин
Кто такие правые и левые?
В сегодняшней политике правыми называют тех, кто выступает за «естественное неравенство», капитализм и рыночную экономику. Левыми называют сторонников социального равенства, сторонников активного государственного вмешательства в экономику.
Кто такие консерваторы, либералы и радикалы
Основными современными идеологиями принято называть консерватизм, либерализм и радикализм.
Консерватизм – это охранительная идеология. Консерваторы выступают за сохранение существующего порядка, укрепление общественных устоев.
Консерваторы выступают против радикальных реформ и революции, поддерживают лишь постепенные эволюционные изменения.
Либерализм – это идеология свободы. Главные ценности либералов: демократические свободы и права человека, экономическая свобода, частная собственность, индивидуализм.
Либералы провозглашают абсолютную ценность человеческой жизни, политическое равенство. Выступают за изменение общества путем реформ, против насильственных преобразований.
Радикализм – это идеология кардинальных перемен. Радикалы выступают за решительное изменение общественных и политических институтов. Например, призывают к полному огосударствлению экономики, изъятию частной собственности и перераспределению материальных благ.
Радикалы могут быть левыми (например, большевики) и правыми (например, неофашисты).
Ультраправые на «Русском марше» в Москве. 2013 год. Фото: Reuters
Какие еще виды идеологии бывают?
Помимо левых и правых, радикалов, либералов и консерваторов можно выделять более узкие идеологические направления. Например, социалисты и коммунисты относятся к левым, но у них тоже есть свои идеологические различия.
Социалисты выступают за социальное равенство, активную поддержку государством социально незащищенных слоев населения, усиление госконтроля в экономике.
Социал-демократы выступают за социальную справедливость, активное участие государства в жизни общества и управлении экономикой при сохранении основных свобод и развитии демократии.
Клерикалы придерживаются религиозной идеологии, выступают за ведущую роль церкви в общественной, политической и культурной жизни.
Либертарианцы провозглашают главными ценностями личную свободу, индивидуализм и частную собственность, стремятся минимизировать государственное вмешательство в жизнь человека.
Националисты провозглашают приоритет интересов своей нации, считают нацию главной составляющей государства.