почему так много благотворительных фондов развелось
Как под видом сбора средств на благотворительность прикарманиваются миллионы
Миллион на шарлатана
— Возможно, именно фонды должны разбираться, когда действительно нужна помощь, а когда люди просто пользуются ситуацией?
— Добросовестные проверяют историю, документы, связываются с врачами. Но проводить экспертизу чужих сборов ни один фонд не может и не будет, не хватил сил и времени.
Некоторое время назад мы с коллегой Александрой Черниковой писали про деятельность одного благотворительного фонда в Самаре. Средства якобы на лечение детей собирали в ящики, установленные в магазинах. Одна из мам, Анна Николаева из Магнитогорска, рассказала, как это происходило. Ее сыну, восьмилетнему Никите, требовалась реабилитация стоимостью 3,6 тыс. евро. Представители «Спасения» сами предложили организовать сбор. Женщина выслала в фонд медицинские документы сына. Она лично знала людей, которые клали в ящики деньги. Но фонд не перевел Николаевым ни копейки. Когда Анна попросила объяснений у директора фонда, Арсения Шепса, тот удалил с сайта страницу о Никите.
Летом 2017-го суд ликвидировал благотворительный фонд «Спасение», но и после закрытия он продолжал сбор пожертвований. А его руководитель Арсений Шепс выдвинулся в депутаты. Фото: kirill-potapov.livejournal.com и ok.ru
В 2015 году этот фонд собрал около 3,376 млн. руб., а на благотворительные цели перечислил лишь 794 тыс. В 2014-м из собранной 401 тыс. руб. на добрые дела пошло только 53 тыс. Суд принял решение ликвидировать «Спасение», но собранные им деньги не нашлись, а ящики для пожертвований не исчезли из магазинов. Работал и короткий мобильный номер для приема SMS-пожертвований.
Семья отказалась от сотрудничества с фондом, однако Капнинская продолжала сбор и разместила ролик с просьбой о помощи Алине на канале ТНТ. Зрителям предлагали отправить SMS на короткий номер с текстом «АЛИНА» и суммой пожертвования. Как выяснилось, даже такие пожертвования не становятся адресными. В фонд они поступают, пройдя через счет компании-посредника, предоставляющей услугу перевода денег с помощью SMS. Впрочем, прокуратура никаких нарушений в деятельности фонда «Золотые сердца» не нашла.
Хайпануть на несчастье
Профессиональные «нищие»
— Светлана, как же отличить честных сборщиков денег от жуликов?
— По возможности надо смотреть документы того, для кого объявлен сбор средств, анализировать. Если благотворительный фонд зарегистрирован, к нему нет претензий от Минюста, назвать его нечестным мы с вами не можем. Представим ситуацию: ребенок, для которого объявлялся сбор пожертвований, во время лечения умирает. Добросовестный фонд в таком случае переведет средства другому своему подопечному. А аферисты пожертвования отзовут и потратят по своему усмотрению.
— Отчет благотворительного фонда должен быть выложен в общем доступе?
— Правда, что на содержание благотворительных фондов идет до 20 процентов собранных средств? На сайте фонда «Подари жизнь», который возглавляет Чулпан Хаматова, в отчете о тратах указано, что на «административные нужды» потрачены 107 миллионов.
— Где же государство во всех этих историях? Почему тот же фонд «Подари жизнь» покупает лекарства, шприцы для крупных федеральных центров?
— Речь идет о государственной политике перекладывания своих обязательств на общество. Зачем покупать в детский дом памперсы, а в больницу шприцы, если это сделает благотворительный фонд?
— Как реагировать на объявления о сборе средств?
— Не надо делать переводы на счета частных лиц, если они собирают деньги в пользу других людей. Если фонд представляет для сбора денег карту своего сотрудника, значит, что-то нечисто. В Воронеже есть многодетная семья, которая собирает средства годами. Они купили несколько квартир, сделали ремонт, обучили детей в платных вузах. Время от времени они приезжают в домик, где раньше жили, фотографируются и плачутся в сетях: помогите…
— После ваших выступлений были инициированы какие-то проверки?
— Схемы отъема средств у населения чаще всего легальны. Иногда жертвователи обращались по ряду сборов, когда точно было известно, что родители больного ребенка деньги разворовали. Но в возбуждении уголовного дела было отказано, потому что расценили пожертвования как подарки, которые семья как хочет, так и тратит.
Настрелять на «заграницу»
Веронике Тимофеевой и её Артёмке помогают коллеги-биатлонисты. Фото: vk.com и Instagram.com
Мародеры на доверии
Кстати
Отдельная история: сбор денег на искалеченных собак и кошек, фото которых выкладывают в соцсетях. Прежде чем делать перевод, надо подумать: если сбор идет на личную карту, тут тоже все не так, как нам представляют. К теме пожертвований на животных мы еще вернемся и расскажем, как это работает.
Стоит ли жертвовать свои деньги благотворительным фондам, и почему их так много
СМС добра
На телевидении и в интернете частные лица и всем известные звезды частенько предлагают перевести любую сумму при помощи смс-сообщения на короткий номер, которая пойдет на дорогостоящее лечение больных детей. Иногда и взрослых. Почему эта благотворительная схема не является прозрачной, как действуют мошенники, и куда все-таки подевались миллионы, собранные россиянами на лечение Жанны Фриске?
Денежные разборки после смерти
XVII Всероссийская научно-практическая конференция «Фаизхановские чтения» состоялась в Нижнем Новгороде. Данный проект был реализован благотворительным фондом «САФМАР» Михаила Гуцериева и Духовным Управлением мусульман РФ.
Допустим. Но стоит все же подчеркнуть: благотворительные схемы благотворительных фондов, коих в России около девяти тысяч, весьма непрозрачны. Да, они обязаны размещать информацию о своей деятельности, в том числе коммерческую, на сайте Минюста (раз в год), однако найти и проанализировать эти цифры простым гражданам непросто. Тут и профессионалы могут запутаться.
«Появление названия фонда и его героев на экране телевизора не может быть гарантией того, что информация проверена, и все ваши деньги уйдут конкретному персонажу. В подавляющем большинстве случае да, уйдут. Но, может быть, и нет», — говорит административный директор одного из самых старых российских благотворительных фондов «АдВита» Елена Грачева.
Сотрудники проверенных фондов советуют россиянам: лучше прийти в благотворительную организацию лично, поговорить с ответственным работником, взять на месте банковские реквизиты, получить гарантии прозрачности хождения ваших средств – на что конкретно они пойдут. А не слать эсэмэски в телевизор…
Адвокат Иосиф Габуния добавляет: «Благотворительные организации также зарабатывают на своей деятельности, это нужно понимать. Не случайно их так много – выгодный бизнес. По закону они не могут тратить более 20% полученных средств на свой фонд оплаты труда, но проверить это крайне трудно».
Поэтому не стоит удивляться, что некоторые ролики с больными детьми и данными короткого смс появляются на ТВ на коммерческой основе. Деньги, которые платятся каналу за эту «социальную рекламу», могут браться из предыдущих пожертвований растроганных граждан, которые отщипывают на благотворительность из своего кармана. Ведь так жалко несчастных малышей… По факту какая-то финансовая пирамида выходит…
«Помогите, или этот ребенок умрет»
Не случайно сейчас в России настоящий бум на детскую благотворительность. Появилось несколько сотен только крупных фондов, которые специализируются на помощи больным, либо «особенным» детям. И это, конечно, замечательно. Тем более, как писал Марк Твен, «мы хорошо помним добрые дела, особенно свои собственные».
Однако мошенники, для которых нет ничего святого, тут же подтянулись к популярной теме. К примеру, в ГУ МВД по Петербургу и Ленобласти «Нашей версии» рассказали, что в последние два года пошли заявления от граждан, получивших на электронную почту письма от неких благотворительных фондов, которые просят помочь детям хотя бы небольшой суммой. Фотографии детей приводятся. И мобильные телефоны, и банковские реквизиты. Так вот полицейские просят подчеркнуть: это всегда, абсолютно всегда обман! В «Русфонде» также заверили корреспондента «Нашей версии»: настоящие благотворительные фонды не ведут веерную рассылку на электронные почты либо мобильные телефоны граждан. И никогда не пишут провокационные или спекулятивные сообщения под фото малыша вроде такого: «Помогите, или этот ребенок умрет! Это его последний шанс!».
Важно знать: жертвователь имеет право не только задать вопрос по телефону или электронной почте сотрудникам благотворительной организации либо фонда, но и запросить документы, подтверждающие обоснованность просьбы, и документы, объясняющие, куда было потрачено именно ваше пожертвование.
«Не вызывает сомнения, что как НКО в целом, так и благотворительные организации в частности, занимаются значимой и полезной работой. При этом периодически в прессе появляется информация по сбору средств на лечение детей и взрослых с указанием на то, что помощь не может быть оказана в России или требует оплаты. Проведенные проверки показали, что по ряду таких фактов данная информация не соответствует действительности».
Телевизионные попрошайки или благотворительные фонды: расследование ФАН
На федеральных телеканалах стали массово появляться топорно сработанные ролики, где женщины с детьми на руках, сглатывая слезы, с интонациями профессиональных попрошаек просят денег. Реклама, которая вызывает вопросы у миллионов россиян, размещается благотворительными фондами, действительно собирающими деньги на лечение детей. Однако мало кто догадывается, что значительная часть собранных таким образом средств вкладывается снова в рекламу. Так работает система, позволяющая фондам значительно увеличить объемы пожертвований. Из девяти тысяч официально зарегистрированных в России благотворительных фондов деятельность лишь единиц прозрачна и доступна. На что собирают и как тратят деньги эти организации — в материале Федерального агентства новостей.
Министерство здравоохранения и социального развития недавно опубликовало разъяснения относительно деятельности благотворительных организаций. В документе говорится, что Минздрав готов сотрудничать с НКО, включая благотворительные и пациентские.
«В этих целях в Минздраве России сформирован совет пациентских организаций, включающий представителей таких организаций по целому ряду профилей деятельности. Не вызывает сомнения, что как НКО в целом, так и благотворительные организации в частности, занимаются значимой и полезной работой. При этом периодически в прессе появляется информация по сбору средств на лечение детей и взрослых с указанием на то, что помощь не может быть оказана в России или требует оплаты. Проведенные проверки показали, что по ряду таких фактов данная информация не соответствует действительности», — говорится в заявлении ведомства.
Обращение было вызвано тем, что министр здравоохранения Вероника Скворцова предложила тщательнее проверять, на что именно собирают деньги общественные организации. Их представители, в свою очередь, были удивлены тем, что этот вопрос возникает вновь и вновь — Минздрав уже неоднократно давал разъяснения, что не подвергает благотворительность как институцию сомнению.
После недоуменных комментариев в СМИ от представителей некоторых фондов в Минздрав вынужден был вновь уточнить: «Это никоим образом не означает, что все сборы средств, осуществляемые фондами, оцениваются Минздравом России негативно. Более того, министерство многократно выражало готовность, в случае поступления от фондов информации о необходимости сбора средств, проверить, действительно ли такая помощь не может быть оказана бесплатно в нашей стране. Такие запросы многократно поступали и поступают в Минздрав России. Речи о том, чтобы сделать такой механизм обязательным, не идет. Министерство исходило и исходит из того, что некоммерческие организации, включая благотворительные фонды, являются партнерами органов государственной власти в деле обеспечения наивысшего уровня защиты права граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь».
Однако на практике далеко не все эти «партнеры» занимаются защитой прав граждан. Многие откровенно зарабатывают на сострадании. И самое тревожное, что проверить это очень трудно.
Рубль ребенку, два — себе
На некоторых федеральных телеканалах все чаще стали появляться топорно сработанные ролики, где женщины с детьми на руках, сглатывая слезы, с интонациями профессиональных попрошаек просят денег. Почти угрожают: «Если не поможете, сынок умрет». Женщины, вероятно, вполне реальные, и дети их действительно больны и нуждаются в помощи. Но откуда и каким образом хлынули на телеэкраны эти новые русские фонды?
Елена Грачева, административный директор одного из самых известных и уважаемых благотворительных фондов — фонда «АдВита» — рассказала, как работают ее коллеги разной степени открытости и честности.
«Как правило, благотворительный фонд размещает рекламу либо по социальной квоте, если речь идет о государственных СМИ, либо по безвозмездному договору сотрудничества с коммерческой компанией, если удается договориться. Существует два типа размещения информации о фонде в СМИ: на бесплатной и на коммерческой основе. Крупные известные фонды, в том числе «АдВита», за рекламу не платят. Но есть фонды, которые покупают рекламу в СМИ по рыночным расценкам и показывают свои ролики по сбору средств как обычную рекламу», — рассказывает Елена Грачева.
Есть административные расходы фонда. Это зарплата сотрудников, налоги, оплата связи и т.д. Они не должны превышать 20% от прибыли, а у большинства серьезных фондов составляют всего 8-10%. И есть статья, которая называется «продвижение». Вот ею и пользуются организации, публикующие информацию о себе на условиях обычной коммерческой рекламы. Это не является незаконным, но при этом жертвователи не знают, что половина их пожертвований идет на платное размещение ролика о сборах средств. Конечно, благотворительные организации обязаны регулярно публиковать отчеты о собранных и потраченных средствах на сайте Минюста, но кто из обычных добросердечных людей будет искать и читать эти отчеты? Тем более, что найти нужную информацию, порой, весьма непросто.
Закон не обязывает фонд указывать, что информация о его деятельности размещена на коммерческой основе — это вопрос самого СМИ. И печатные СМИ, как правило, это указывают. А вот электронные СМИ и ТВ — чаще всего, нет, хотя есть и исключения.
По словам Елены Грачевой, среди сотрудников фондов на этот счет нет единого мнения. Потому что, с одной стороны, фонды действительно подвергаются множеству проверок со стороны Минюста, Минсоцразвития, прокуратуры. С другой стороны, критерии отчетности в законе не прописаны, они существуют лишь в виде ведомственных методических писем для бухгалтеров фондов и т.д. Но у этих критериев нет статуса закона. По закону от фондов требуют только публикацию годового отчета на сайте Минюста — и все.
Например, в Санкт-Петербурге зарегистрирован фонд, который платит за рекламу ровно половину своего весьма немаленького бюджета (речь идет о сотнях миллионов рублей за год). Его ролики часто демонстрируются по федеральным каналам, люди охотно реагируют и жертвуют деньги, но при этом даже не догадываются, что как минимум половина денег идет на рекламу.
«Появление названия фонда и его героев на экране телевизора не может быть гарантией того, что информация проверена, и что все ваши деньги уйдут конкретному персонажу. В подавляющем большинстве случае да, уйдут. Но, может быть, и нет», — говорит Елена Грачева.
На что фонды собирают деньги
Благотворительные организации в основном собирают средства на лечение и лекарства, которые государство по разным причинам не финансирует, не производит или его надо слишком долго ждать.
Например, пересадка донорских органов (сердце и легкие) ребенку — пока возможна только за границей. Или у региона нет денег на приобретение дорогостоящего препарата. Инновационные таргетные препараты действительно стоят сотни тысяч рублей, для многих региональных дотационных бюджетов эта ноша непосильна. (Напомним, статья финансирования госзакупок медпрепаратов находится в ведении регионального бюджета. Плюс действующая программа «Семь нозологий»).
К примеру, высокотехнологичная помощь на трансплантацию костного мозга от неродственного донора предлагается государством за 2,9 млн. руб. На деле же может потребоваться гораздо больше, до пяти миллионов рублей, иногда и больше. Тариф такой специализированной высокотехнологичной помощи не учитывает ряд необходимых для пересадки алгоритмов: лабораторное сопровождение, многие дорогие лекарства, лечение осложнений.
«В 2016 году в России выполнено около трехсот таких ТКМ (трансплантаций костного мозга) — и только 50 доноров были из нашего национального регистра. А донор из мировой базы обходится в 20 тыс. евро. Детям эти трансплантаты покупаем мы и фонд «Подари жизнь», взрослым — «АдВита» и некоторые другие фонды. Но взрослых больных больше, и денег не хватает», — сообщил в СМИ руководитель «Российского фонда помощи» (Русфонда) Лев Амбиндер.
Та же «АдВита» в 2016 году 78% сборов потратила на лекарства и оплату поиска и активации доноров костного мозга, 15% — на поддержку клиник (закупка расходных материалов, оснащение лабораторий). При этом политика «АдВиты» — не отправлять нуждающихся в лечении за границу, а стараться доставлять лучшие технологии и лекарства в Петербург.
«Токсичный сбор» из соцсетей
Приличные фонды самостоятельно проверяют все заявки и с точки зрения медицинской целесообразности, и с точки зрения потенциальной платежеспособности пациента. Но зачастую мошенники действуют из расчета на эмоциональный порыв потенциального жертвователя. Есть целые группы жуликов, которые специализируются на сборе средств через соцсети — это так называемый «токсичный сбор». Как правило, используются манипулятивные технологии: публикуются фотографии детишек в трубках, идет постоянный психологический шантаж жертвователя: если не поможете, то ребенок умрет, и т.д.
Если жертвователь пытается задать уточняющие вопросы, его изгоняют из группы и банят. Отчеты не публикуются либо они «липовые».
«Все должны отчетливо понимать, что никто эти деньги контролировать не может. У нас множество примеров, когда выясняется, что якобы «нуждающегося» в помощи человека просто не существует. А если он и существует, то сборы не нужны, потому что собирали на то, что можно вылечить в России. Тут жертвователи вообще не защищены, и мошенники это понимают и занимаются эмоциональным террором. Трудно трезво соображать, когда видишь страдающего ребенка. Люди искренне считают, что те, кто собирают деньги «на лечение», не могут быть жуликами. Конечно, могут. И это совсем не редкость», — говорит Елена Грачева.
Жертвователем быть трудно. Чтобы понять, мошеннический фонд или нет, надо обладать определенной квалификацией.
«Мы тратим время на поиск врача, парикмахера, репетитора. Не менее ответственно надо подходить и к выбору тех, кому вы хотите помочь. Нельзя действовать на порыве, на это и рассчитывают мошенники», — считают в «АдВите».
Что хотят фонды от государства
Административный директор «АдВиты» Елена Грачева формулирует правила игры, которые, по мнению представителей благотворительных организаций, принесут реальную пользу честным фондам — и, соответственно, людям, как в них работающим — так в них и нуждающихся.
«Что касается улучшения ситуации с фондами, то нужно, прежде всего, не врать, — считает Елена Грачева. — Кроме того, нам нужны правила игры. В законе о благотворительности много лакун. Они должны быть заполнены. Должны быть приняты внятные стандарты отчетности. Все партнеры благотворительных фондов — больницы, детские дома, интернаты — должны быть уверены (то есть иметь внятное публичное заявление от чиновников высокого уровня, например, а не только циркуляр), что обращение в благотворительный фонд — это нормально. Они должны твердо знать, что благотворительная помощь законна, и что сам факт привлечения благотворительных средств (а, следовательно, публичное признание нерешенной проблемы) не будет иметь административных последствий».
Очевидно, что ни одно государство не может полностью обойтись без помощи благотворителей, меценатов, подвижников. И их деятельность надо не только контролировать, но и стараться помогать, считает Грачева.
«Государство должно всячески поддержать благотворительную помощь в социальной сфере и поощрять тех руководителей, которые пытаются решать проблемы с помощью благотворителей, а не тех, которые эти проблемы замалчивают, — говорит административный директор «АдВиты». — Сильное государство — не то, которое отрицает проблемы, а то, которое их честно признает и не отказывается от помощи. И необходима возможность для каждого гражданина иметь право распоряжаться частью собственного подоходного налога, направляя его на решение социальных проблем через благотворительные фонды. Это есть во многих странах, и нам тоже не помешает».
Как проверить благотворительный фонд
Изучите сайт фонда. Если нет учредительных документов, нет адреса, или он вызывает сомнение, нет координат для обратной связи, банковских реквизитов, нет отчетности и детальной информации, куда были потрачены деньги, либо она подана так, что разобраться невозможно, — лучше не связывайтесь. Важно, опубликованы ли результаты аудиторских проверок, — для благотворительных фондов ежегодный аудит обязателен.
Жертвователь имеет право не только задать вопрос по телефону или электронной почте, но и запросить документы, подтверждающие обоснованность просьбы, и документы, объясняющие, куда было потрачено именно ваше пожертвование.
Помогает также простой поиск в Интернете: что говорят о фонде, не было ли с ним связано каких-нибудь скандалов, какие уважаемые люди или сообщества ему доверяют.
И, безусловно, нельзя подавать «волонтерам», которые собирают деньги, разгуливая по улицам с ящиком наперевес или побираясь в метро. Вы в принципе не сможете отследить судьбу своего пожертвования, и вероятность того, что она осядет в кармане просящего и его куратора, — практически стопроцентная.
Постарайтесь на сайте министерства юстиции найти информацию об отчетности фонда, которому хотите помочь. Посмотрите, на что он тратит деньги и сколько из них уходит именно на программную деятельность.
На сайте одного из самых уважаемых фондов — Русфонда — есть рубрика «Русфонд-навигатор». Там легко можно получить информацию о большинстве российских благотворительных организаций.
Игра в коробочки
Бдительная старушка
В России более 18,5 тысячи благотворительных фондов. Это не считая автономных некоммерческих организаций, которые в своем уставе подразумевают благотворительность. Знаете, кто больше всего собирает? Больные груднички-сироты. На втором месте подростки со сложными заболеваниями. Потом идут собаки и пожилые люди. А вот взрослым, попавшим в смертельную ситуацию, шансов собрать миллионную сумму на лечение почти нет.
В редакцию «Урюпинской правды» пришло письмо от одной старушки.
Лысая инкассация
Я пришел в цветочный магазин возле редакции «Урюпинской правды». Все три бокса на месте. На них даже наклейки. Воронежский фонд. Симферопольский. И мама собирает на операцию для ребенка аж в Америке. Попросил разрешения сфотографировать эту пирамиду на смартфон.
— Ну, не запомню все цифры. А налички нет.
Разрешили. А я потом на выходе, продавщице:
— Вы в курсе, что это все незаконно? Я журналист федеральной газеты. Инкассация должна проводиться по строгим правилам.
Цветочница даже не удивилась.
— Меня это не касается. Все вопросы к хозяину.
Корреспондент «Урюпинской правды» решилась на большее. Она проверила все документы на боксы.
Золотой ключик
Конференцию созвали те благотворительные фонды, которые за прозрачную отчетность. Они объединились вокруг благотворительного собрания «Все вместе». Провозгласили программу: «Все вместе против мошенников». Собрались в Москве и решили отказаться от прозрачных ящиков, которые оказались совсем непрозрачными. 300 фондов против 18 тысяч. Капля в море людского горя.
Помните, монахи в черных облачениях ходили меж рядов в московских пробках? Просили на монастыри. Почивший Патриарх всея Руси Алексий II запретил собирать деньги на улицах. Подозрительные монахи исчезли. Зато появились пластмассовые боксы с крохотными замочками. Но вот вопрос, как определить, кто владеет золотым ключиком?
Испорченный отдых
Журналистка Людмила Филиппова летом с семьей поехала отдыхать в Крым. Под ворчание мужа выкроила день, чтобы от ласкового моря махнуть в Симферополь где, судя по реквизитам, должен был находиться один из фондов. Каково же было ее удивление, когда она не нашла и следов благотворительности. Позвонила по телефону, указанному на сайте, и попросила о встрече по указанному адресу. Ей вкрадчивый женский голос ответил, что встреча может состояться только в кафе. Подозрения укрепились.
По возвращении в Урюпинск Людмила написала вторую часть своего расследования, а редакция обратилась с официальным запросом в урюпинскую полицию. И вот тут на сцене появились «качки», которые опрашивали продавцов на предмет того, кто ими интересуется. Пытались даже узнать домашний адрес Филипповой. Не сказать, чтобы Людмила испугалась. Но всякое бывает в российской провинции. К тому же по Урюпинску поползли слухи один страшнее другого. Что газету вот-вот закроют, что журналисты перегнули палку, что они связались сами не знают с кем и на них самих скоро заведут уголовное дело. Я не мог бросить коллегу в столь неоднозначном положении.
Откуда деньги и куда
— Как что? Это боксы для сбора средств на мероприятиях. Как видите, они пустые. Мы в них собираем пожертвования только на благотворительных праздниках. Причем строго по регламенту. По вскрытии бокса составляется акт. Подписи трех сторон. От организатора мероприятия, от уполномоченного бухгалтера и от нашего фонда. В акте перечисляются все достоинства купюр, их количество и общая сумма. В течение суток вся сумма должна оказаться на счету благотворительного фонда. И никак по-другому.
— Ну а сколько вы тратите на себя? Аренда офиса, зарплаты, ремонт компьютеров?
— А много мошенников в благотворительности?
— Извините, страшный вопрос. Собирали деньги, а ребенок не дожил до операции. Куда пойдет сумма?
— Другому ребенку с похожим диагнозом. У нас узкая специализация. Мы всем миром спасаем детей с врожденным пороком сердца. За 17 лет мы спасли более 4 тысяч детей. Мы регулярно отправляем отчеты в минюст. Публичный отчет фонда есть на сайте. И каждый год проходим аудиторскую проверку. Так должны действовать все фонды.
— Ну и последний вопрос. Сколько собираете? Назовите максимальные суммы.
— Когда-то наш эфир на 5-м телеканале за день мог собрать и 16 миллионов рублей. А сейчас и 8 не набирается. Люди в кризис считают деньги.
— А были курьезы с благотворительностью?
Машина на пожертвования
— Сколько «пластмассовых благотворителей» село на скамью подсудимых?
Еще я узнал о самых больших сборах на благотворительность. По 2,5 миллиона евро собирают на новейшие лекарства для генетически больных детей у нас в России. Это огромные деньги, и они потихоньку собираются. Но бывают и другие примеры. В Нижнем Тагиле в 2017 году всем городом собрали 19 миллионов рублей на лечение ребенка в Америке. Отчеты о тратах за океаном публиковались в соцсетях. А потом какой-то бдительный гражданин вгляделся в счета. Красная рыба, пиво, новый автомобиль, аренда квартиры в престижном районе и другие излишества. Был большой скандал. Надо ли говорить, что семья так в Россию и не вернулась. Кстати, и урюпинская мамаша, собирающая на операцию для глухого сына, вытащила из пластиковых коробочек 1,5 миллиона рублей и заодно выправила паспорта для всей семьи. Мальчик страдает уже 1,5 года. За это время ему обещали бесплатные операции и в Питере, и в Москве, и в Волгограде. Время идет. Денежки капают.
Палец о палец
Теперь про подвижки. В Думе находится на рассмотрении законопроект N 441707-7 о внесении изменений в Закон «О благотворительной деятельности и добровольчестве (волонтерстве)». Там предусмотрены специальные правила инкассации всех благотворительных боксов. Чтобы без лысых «качков». Надеюсь, депутаты наконец наведут порядок в этом щепетильном, но очень нужном деле. А пока я обхожу пластмассовые боксы стороной. Зато перевел деньги через телефон в «Детские сердца». Проверил. Они дошли.
Напоследок Екатерина Бермант поделилась своей болью:
— Больше всего меня расстраивает то, что честные благотворительные организации лет 20 тяжело работали, приучая людей к мысли, что фондам можно и нужно доверять, что мы реально существуем, что мы помогаем, а теперь плодами нашей работы пользуются мошенники, обирая граждан. Обидно, что огромные суммы уходит в карманы неизвестно кого. А ведь эти деньги очень нужны конкретным больным детям. Гадко, когда людей обманывают в их лучших чувствах!
3. Если вы увидели ящик для пожертвований в магазине, убедитесь, что вы знаете фонд, его установивший, и что ящик действительно их. Должен быть договор с торговой точкой. В незнакомые ящики деньги лучше не класть.
4. Делая пожертвование частному лицу или в фонд, обязательно укажите его цель. Например, напишите «помощь на лечение Маши» или «на уставную деятельность». Так вы сможете требовать отчета, куда именно потрачены ваши деньги. И обязательно прочитайте публичную оферту фонда. Это договор, который вы заключаете с фондом, делая пожертвование.
5. Прежде чем перевести деньги в фонд, убедитесь, что фонд существует, занимается именно тем, на что просит у вас деньги, и что он регулярно отчитывается перед государством. В интернете можно найти любую информацию.